В течение минувшего года из уст антикоммунистов самых разных оттенков и занимаемого общественного положения не раз звучало в адрес большевиков совершенно бредовое — иначе не назовёшь! — обвинение в том, что они-де, заключив Брестский мир с Германией, «украли у России победу в Первой мировой войне». Оболваненный пропагандой провластных СМИ, забитый жизнью и забывший уже школьные уроки истории гражданин средних лет (тем более — представитель молодого поколения, знакомого с историей во многом лишь по учебникам «Фонда Сороса»), слушая такую чушь, мог подумать, что российская царская армия стояла чуть ли не на подступах к Берлину или к Вене, а вот «злодеи-большевики» взяли да повернули её обратно… На самом деле царская армия, потерпев страшное поражение в 1915 году и понеся огромные людские потери, откатилась далеко на восток, оставив противнику огромные и стратегически важные территории.
ПИК ВОЕННОЙ КАТАСТРОФЫ пришёлся как раз на вторую половину июля, но весь 1915 год в целом — это одна сплошная трагедия млн. солдат и десятков тыс. младших офицеров российской армии и одновременно — проявление полной никчёмности самого царя Николая II, его окружения и правительства. Начать с того, что по требованию западных союзников — с целью очередного отвлечения германских войск с Западного фронта — российское верховное командование в самом начале года запланировало наступление одновременно и против Германии в Восточной Пруссии, и против Австро-Венгрии в Карпатах. Как видим, так же, как и в августе 1914-го, царское правительство весной 1915-го согласно было по первому требованию своих англо-французских кредиторов бросить в мясорубку миллионы подданных, невзирая на техническую неготовность к такому наступлению. Точнее сказать, полную неготовность.

В течение всего 1915-го, то есть уже второго года кровопролитной войны, царская армия продолжала значительно уступать противнику и по уровню, и по количеству вооружений. К примеру, даже к июлю 1915 года она располагала в Польше, входившей в состав Российской империи, 377 артиллерийскими орудиями против 1256 стволов у кайзеровской армии. Соотношение, таким образом, составляло один к почти трём с половиной. Иными словами, за весь год с начала войны царское правительство в реальных условиях ничего не сделало для преодоления катастрофического отставания в артиллерии — на тот момент главного разрушительного оружия. Сравним данную беспомощность с титанической работой советского руководства в лице Государственного Комитета Обороны (ГКО) во главе с И.В. Сталиным по буквально каждодневному преодолению разрыва в техническом оснащении Красной Армии с гитлеровским вермахтом, о чём «Правда» недавно подробно рассказывала.

Особенно заметным было отставание царской России в тяжёлой, в том числе осадной артиллерии, и это самым губительным образом сказалось на всём ходе кампании 1915 года. Кстати, такое отставание в тяжёлой артиллерии мы наблюдаем и спустя ещё целый год — летом 1916-го, причём не только на германском, но даже на австро-венгерском фронте (!), в ходе знаменитого Брусиловского прорыва, что и стало одной из причин того, что данный прорыв захлебнулся, а героизм и гибель сотен тыс. солдат оказались фактически напрасными.

Да если бы речь шла только о количестве артиллерийских стволов! Весь 1915 год — это бесконечная демонстрация нехватки в войсках самого необходимого вооружения и боеприпасов, от пулемётов до винтовок и патронов к ним. Именно элементарное отсутствие снарядов и патронов во многом способствовало тому, что попытки наступления российской армии в Восточной Пруссии против Германии и на Западной Украине против Австро-Венгрии к апрелю полностью захлебнулись. Началось повальное отступление, которое кто-то из сегодняшних прикормленных властью «ура-патриотов» имеет ещё совесть называть «великим отступлением»! Как может отступление, больше похожее на бегство, быть «великим»?! А вот генерал Антон Деникин — непосредственный участник тех событий, впоследствии — один из организаторов Белой армии и непримиримый противник Советской власти, которого только больной может заподозрить в симпатиях к большевикам, назвал это отступление куда точнее — «великой трагедией». «Весна 1915 года, — писал он, — останется у меня навсегда в памяти… Ни патронов, ни снарядов (выделено мной. — О.Ч.)». Как могут после такой характеристики господа Мединский, Михалков и Ко превозносить какие-то «успехи» царской армии и всего режима Николая II?

За отступающими царскими войсками началось одновременное контрнаступление и австро-германских войск в Галиции, и германских — в Прибалтике. Кайзеровское командование перебросило с Западного фронта огромные силы (что, в общем-то, и требовалось западным союзникам царя Николая). Тут-то и сказалось полное превосходство Германии в тяжёлом вооружении: под огнём немецких осадных пушек — самых передовых на тот момент — одна за другой пали мощные цитадели в Ковно (нынешний Каунас), затем — в Варшаве, а позже — и легендарная Брест-Литовская крепость. Символ стойкости советского народа в дни Великой Отечественной войны, в Первую мировую она недолго смогла сопротивляться войскам кайзера. Вообще июль может считаться апогеем катастрофы 1915 года. В результате тяжелейших боев в районе польского города Прасныш, ценой больших потерь царская армия с трудом смогла избежать полного окружения, но вынуждена была полностью отступить из Польши. А далее последовало отступление с территории сегодняшней Литвы, Западной Белоруссии и большей части Латвии. Наступавшие германские войска овладели Вильно (нынешний Вильнюс), заняли важнейший стратегический пункт и железнодорожный узел Митаву (ныне — город Елгава в современной Латвии), захватили крупнейшие незамерзающие порты на Балтийском море Виндаву (ныне — Вентспилс) и Либаву (Лиепая). Последняя, помимо всего прочего, официально являлась одной из главных военно-морских баз Российской империи — с соответствующей портовой инфраструктурой, удобными стоянками для боевых кораблей и т.п.

Наступление кайзеровских войск удалось остановить лишь в октябре 1915-го недалеко от Минска и на подступах к Риге (её немцам сдаст в первые дни сентября 1917 года уже Временное правительство, открыв, по сути, германской армии путь на Петроград). Различные источники до сих пор называют разное число людских потерь, какие понесла российская армия в 1915 году, но сходятся на том, что они были огромны: не менее миллиона погибших, ещё больше — раненых. А ведь в распоряжении противника — в отличие от войск гитлеровского вермахта в 1941 году — не было ещё ни одного (!) танка, да и авиация в те годы была ещё в зачаточном состоянии. Как же бездарно надо было командовать войсками, чтобы понести такие потери! В результате немецкие войска оккупировали огромные, стратегически важнейшие территории Российской империи, и фронт так и проходил по этой линии вплоть до начала 1918 года. Так о какой же «украденной победе» можно даже заикаться при таком положении дел?!

Подчеркнем ещё раз: царское правительство утратило данные территории и порты за целых два года до прихода большевиков к власти, и вынужденно заключённый в марте 1918-го Советским правительством Брестский мир лишь временно закрепил за Германией данные потерянные по вине Николая II и его окружения земли. Пройдёт совсем немного времени, и уже в ноябре—декабре 1918 года по приказу В.И. Ленина сформированная и окрепшая Красная Армия восстановит суверенитет уже Советского государства над большей частью оккупированных Германией территорий.

По материалам сайта КПРФ