На прошедшей неделе, когда Крым и вся остальная Россия отмечали пятилетие воссоединения, в Симферополе был задержан на двое суток первый Президент Республики Крым Юрий Мешков. Зная о критическом, если не сказать больше, отношении бывшего Президента Крыма к героям второй, успешной «Крымской весны» 2014 года, ставшим руководителями Республики Крым в составе Российской Федерации, мы в Институте стран СНГ, тем не менее, посчитали необходимым заявить, что считаем чрезмерной реакцию сотрудников правоохранительных органов и призвали власти к сдержанности в отношении Юрия Александровича Мешкова, имеющего свои заслуги перед Крымом и русским делом, сообщает издание «Новоросс. info».

Юрий Мешков, известно, что был освобожден после двух суток ареста. Но, как и можно было предполагать, история на этом не закончилась или, точнее, её не желают этим заканчивать. Вокруг фигуры первого Президента Крыма продолжают нагнетаться страсти, в чем сам он принимает самое деятельное участие. В мой адрес, для примера, поступила просьба «взять на депутатский контроль от лица Государственной Думы» представление группы лиц о присвоении Ю.А. Мешкову звания Героя России.

До сих пор я воздерживался от того, чтобы вмешиваться в какие-или разборки, которые связаны с историей первой «Крымской весны» 1994–1995 гг. и ролью отдельных её участников. Однако так как поиск «врагов русского народа» и «предателей общего дела» грозит превратиться в хронический, вынужден поделиться своими собственными воспоминаниями. Очень надеюсь, что они охладят пыл и хотя бы немного успокоят людей, «чье сердце и душу, – как мы писали в своем Заявлении, – избороздили события 90-х годов» – временное поражение «русской идеи» в Крыму.

Мне не необходим суфлер, чтобы разобраться «кто был ху» в Крыму в 90-е годы. Я был избран в 1993 году депутатом первой Государственной Думы, стал председателем в первый раз сформированного в российском парламенте Комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками и в этом качестве принимал, насколько мог, участие в поддержке стремлений русского и русскоязычного Крыма к самоопределению (на Украине оценили мои усилия, наградив меня в 1996 году, по истечении моих депутатских полномочий, «запретом на въезд в Автономную Республику Крым и Севастополь» сроком на 5 лет).

Я прекрасно помню тот подъём, который испытывали русские люди в Крыму после победы на первых (и последних) выборах Президента Республики Крым мало кому известного Юрия Мешкова, поддержанного Республиканским движением Крыма и другими возникшими на полуострове в перестроечные времена пророссийскими организациями. На выборах должен был победить другой – многоопытный Николай Багров, возглавлявший в бурные предшествующие годы советскую власть в Крыму. Он и придумал пост Президента Республики Крым и сами его выборы для повышения своего политического веса в бесконечных торгах о власти с Киевом. Однако крымчане уже достаточно нахлебались самостийной Украиной, и аппаратчик с номенклатурным опытом их не удовлетворял. Они желали прорыва. Так мимо Багрова, – инициатора президентских выборов в Крыму, – как и мимо премьера Белоруссии Кебича в том же году, пронесли вожделенные президентские регалии. Президентами стали «выскочки» – Юрий Мешков в Крыму и Александр Лукашенко в Белоруссии.

Вот тогда-то мы и познакомились. В ореоле победы Юрий Мешков сверкал решимостью и красноречием. На выборах Верховного Совета Республики Крым в том же 1994-м с триумфом победил блок «Россия», и спикером стал Сергей Цеков. Весной 1994 года казалось, что путь Крыма, – если не к полной независимости или возвращению в Россию, то к фактической самостоятельности, – неостановим. Украина была парализована конфликтом между Президентом Кравчуком и Верховной Радой и шла к внеочередным президентским выборам.

Увы. В ельцинской России Крым тогда не ждали. Крым отвлекал от более серьезных занятий – дерибана и приватизации, осложнял новым хозяевам земли Русской процесс пищеварения. Кроме сомнительной для тогдашнего правительства России Государственной Думы и профанируемого в большой политике большинства граждан Российской Федерации, в поддержку русского Крыма в Москве никто не выступал. И тем более ничего не делал – нельзя же считать полноценной поддержкой ссылку в Крым на роль вице-премьера Республики экономиста Евгения Сабурова, проигравшего в конкуренции в белодомовских коридорах.

Мешков попробовал взять под контроль силовые структуры – Украина просто отключила финансирование милиции и Службы безопасности в Крыму. Это был момент истины. Помню, как я старался найти на эти цели в России хотя бы миллион долларов в рублевом эквиваленте (уже в то время смешные деньги для какого-нибудь нашего олигарха). Тщетно. Так, без поддержки России, как сухая кость, ещё невидимо для глаза, надломилась первая Русская весна в Крыму. Началась растянутая во времени на целый год агония. В чем тогда ни я, ни Мешков, ни Цеков не отдавали ещё себе отчета.

«Московские гости» из команды Сабурова втянули Мешкова в конфликт с собственными соратниками в Верховном Совете: людям в окружении Президента, да и ему самому, хотелось распоряжаться Крымом по-взрослому, ни перед кем не отчитываясь. Первый Президент Крыма обрел вкус к протоколу и зарубежным турне. Mea culpa: не без совета с нами Мешков выступил в поддержку Леонида Кучмы против Леонида Кравчука на выборах Президента Украины (правильнее было бы призвать крымчан воздержаться от участия в выборах «чужого» президента. Однако все мы в России и в Крыму тогда, считая Кравчука предателем и виновником развала, обольщались насчет будущих перспектив отношений с Украиной Кучмы. Кучма, как водится, все тогда обещал).

Леонид Кучма победил во втором туре благодаря Крыму и Севастополю, которые голосовали за него. И вот тут Юрий Мешков и совершил тот роковой шаг в пропасть, о котором он теперь предпочитает не вспоминать. В августе 1994 года он прибыл к отдыхавшему в Мухолатке новому Президенту Всея Украины, чтобы заручиться его поддержкой в разгоне Верховного Совета Крыма – так далеко уже зашла трещина между ним и представителями блока «Россия» в руководстве крымского парламента. Ход рассуждений был примерно таков: у Вас, Леонид Данилович, свои проблемы с депутатами советских времен в Верховной Раде, у меня свои – со спорщиками в Верховном Совете Крыма. Поддержите их разгон, а мы поддержим Вас, когда Вы распустите Верховную Раду. Разрубим узел, как Борис Ельцин со своим Верховным Советом год назад. Кучма слушал, не перебивал, подливал. В результате Мешков, уже склонный принимать все желаемое за действительное, уехал от него в полном убеждении, что он обрел поддержку Президента Украины.

Мешкова развели. Всякие попытки отговорить его и его ближайших советников от этой авантюры, мои к примеру, не оказали помощь. В сентябре Мешков а ля Ельцин своим указом распустил парламент Крыма, не имея на то, по Конституции Крыма, никакого права. А Верховный Совет отказался расходиться. Вот тут и обнаружилось, что в отличие от Ельцина никаких Таманских дивизий в распоряжении Президента Крыма как не было, так и нет. Авторитет былого кумира русских в Крыму на фоне разразившегося скандала начал обнуляться. Русское движение раскололось, а отдельные его участники погрузилось во взаимные разборки, из них не имеют возможность выйти до сих пор. Что и требовалось Киеву, вернувшему себе роль верховного судьи в крымских делах. Честный Кучма умыл руки – он ведь ничего не обещал. Сабурова спровадили в Москву, а премьером стал Франчук, крымский тесть дочери Леонида Кучмы.

Несколько месяцев все мы, остро переживавшие случившееся, склеивали разбитое зеркало. При том, что «вся королевская конница и вся королевская рать» под руководством украинского премьера Евгения Марчука, последнего председателя КГБ Украины, активно вставляла нам палки в колеса. И когда весной уже следующего 1995 года Мешков наконец протянул руку Цекову, на Украине уже был готов механизм подрыва Республики Крым. Его запуск в марте спровоцировало предложение правительства России пригласить в Москву Мешкова, Цекова и Франчука, чтобы с помощью них преодолеть сопротивление оппозиции подписанию капитулянтского Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Россией и Украиной, закреплявшего Крым и Севастополь за Украиной. Думали, что Киеву понравится такой ход, не понимая, что неприятие символического значения визита всех ветвей крымской власти в Москву в глазах националистов Украины перевешивает все выгоды агитации Крыма за Договор.

Все дальнейшее известно. Президент и Верховная Рада Украины проявили редкое единодушие, на специальном заседании отменив Конституцию Республики Крым, упразднив пост Президента в Крыму и постановив начать уголовное преследование против Юрия Мешкова. Менее, может быть, известно, как через госпиталь Черноморского флота в Севастополе согласно распоряжению покойного адмирала Эдуарда Балтина, тогдашнего командующего ЧФ, вытаскивали Юрия Мешкова в Россию, как решали потом вопрос о жильё для семьи Мешковых в Москве, как Владислав Ардзинба пригласил опального Президента Крыма на отдых в Абхазию… Организуя в 1996 году Институт стран СНГ, я пригласил Юрия Мешкова работать, чтобы подготовить доклад об уроках событий 1994–1995 гг. в Крыму. К моему большому разочарованию, он не смог это сделать. Впечатление было такое, что весь прежний бойцовский дух вышел из Юрия Александровича сразу после его снятия с должности.

Мешков ушел в тень на долгие годы. Я оставил его в покое и продолжил биться за Крым – с теми, кто остался на поле боя. Эти люди спотыкались, ошибались, однако они боролись, в то время как самоустранившийся от активности первый Президент Крыма жил в Москве частной жизнью, как какой-нибудь аббат Сийес в годы якобинского террора во Франции. Неожиданная реинкарнация с появлением Юрия Мешкова в Крыму уже во времена Януковича явно запоздала: на авансцене крымской истории появились новые лица и новые проблемы. Он не захотел этого понять и избрал позу обиженного. Добро бы только Украиной, на что имел право. Однако нет. Мне искренне жаль, что сегодня Юрий Мешков не нашел себе другого применения, кроме как бесконечная, на грани фола, обструкция происходящего. В Крыму, после его возвращения в Россию, хватает и забот, и проблем, и тревог. Разве роль борца за Крым в 90-е годы должна состоять сегодня в бесконечных попытках сведения запоздалых счетов и саморекламе себя, любимого? К чему все эти мелкие провокации? В расчете, что на них клюнут, как, к сожалению, несколько дней назад?

Нет, я не стану ходатаем о присвоении Юрию Мешкову звания Героя России. Имея несомненные шансы, в 90-е и 2000-е он сделал или не сделал достаточно, чтобы усомниться в его геройстве. Самое главное – в том, что судьба русского Крыма для Юрий Александровича выше личных амбиций.

Константин Затулин,
шесть раз запрещенный к въезду в Крым и на Украину,
заочно арестованный по решению Киевского суда в 2017 году