Крестьянскую жизнь, какой она была до революции, я с детства познавал не только из произведений русской литературной классики, читая, например, Льва Толстого или Глеба Успенского. О жизни той немало рассказывал и мой отец.
УРОЖЕНЕЦ деревни Александровка Красногорского района, входящего ныне в Брянскую область, он рос старшим сыном в многодетной крестьянской семье и тягот её хватил полной мерой сызмальства. Когда что-то вслух припоминал, производило это на меня сильное впечатление. Ведь если про жизнь недавних крепостных читаешь в книжке — это одно, а если слышишь от самого близкого тебе человека… Да понятно, доверие тут особенное.

Потом, с годами, стал я просить отца записать хоть некоторые свои воспоминания. Не для публикации, об этом мне даже и не думалось, — просто как часть семейной памяти: для внуков и правнуков. И к концу жизни, когда было ему аж за 80, неожиданно для меня он начал просьбу мою выполнять.

Не журналист и не писатель, а лесовод по любимой профессии, приобретённой наиболее взрослым уже при Советской власти, смог отец тем не менее положить на бумагу, по-моему, много интересного и важного. Хотя воспоминания остались незаконченными (автор умер в начале 1988-го), я понимаю, что ценность их теперь становится ещё больше. Как ценность любого достоверного свидетельства о времени, всё далее уходящем в прошлое и подвергаемом всяческим — неумышленным или вполне целенаправленным — деформациям.

Сколько причитаний, скажем, было за последние десятилетия о «России, которую мы потеряли»! А каково в этих односторонне умилительных картинках соотношение правды и неправды? Надо разбираться. Во имя правды я и решил в новую свою книгу, которая готовится к выпуску издательством «Алгоритм» и посвящена 100-летию Великого Октября, включить воспоминания отца.

Читателям родной «Правды» предлагаю в этот день главу из этих воспоминаний, которую сам отец по-горьковски назвал «Мои университеты».

Оказались те «университеты» для него чрезвычайно трудными. И особенно остро пережил он, как вы поймёте из прочитанного, коварную хитрость, заложенную в программах тогдашней «народной» школы. Оказывается, дальше пойти учиться с этими знаниями он не может. Причём, оказывается, специально всё было так устроено!

В книге С.Г. Кара-Мурзы «Советская цивилизация» я прочитал, что сам царь Николай II лично был одержим идеей школы «двух коридоров», то есть «селекцией» детей по сословным и материальным признакам. Конечно же, дети рабочих и крестьян для власти были второсортными или даже третьесортными (откровенное презрение звучало в известном определении одного из правительственных документов, почти официально называвшемся «указом о кухаркиных детях»).

Даже начальное-то образование для большинства оставалось в таких условиях неразрешимой проблемой. Отец родился в 1898 году, ровно за год до которого, в

1897-м, проводилась последняя в царской России перепись населения. И она показала: грамотных в стране только 21,1 процента населения, а неграмотных — 78,9 процента! Между женщин этот показатель ещё больше: 87 процентов.

В упомянутой книге Сергей Георгиевич Кара-Мурза привёл очень характерные данные, основанные на анализе коллективных крестьянских обращений к Государственной думе периода первой русской революции. Это самые заветные чаяния крестьян, какие они излагали в своих «приговорах», петициях и наказах. Что же было в них самым главным?

Требование отмены частной собственности на землю содержалось в 100 процентах обращений. И точно так же во всех 100 процентах — требование всеобщего бесплатного образования!

Мы знаем, что осуществлено это было лишь в результате Великой Октябрьской социалистической революции. Очень многое, что раньше казалось невозможным, стало реальностью. Так, в кратчайший срок ликвидировали тогда неграмотность десятков миллионов взрослого населения, на что направили все культурные силы страны. И вот напомню некоторые цифры из недавней моей беседы с профессором Л.И. Ольштынским о первых сталинских пятилетках («Правда» от 14—17 июля с.г., «Темпы советского социализма»).

За 1933—1937 годы в стране открылось более 20 тыс. школ — столько, как в царской России за 200 лет! Кстати, можно сопоставить это и с нынешней «оптимизацией», когда школы на селе в массовом порядке закрываются…

К концу 1930-х годов вузы были уже в 140 городах (до революции — в 16). Студентов стало больше, чем в 22 странах Европы вместе взятых, а число женщин между них составляло более 50 процентов (в европейских странах — 10 процентов). И так далее, и тому подобное: процесс шёл по нарастающей.

Если же сказать об отце, он также осуществил свою мечту. Уже в 30 с лишним лет смог поступить в Ленинградскую лесотехническую академию и окончить её, после чего сажал и выращивал леса на рязанской земле. Высшее и среднее образование получили все его братья (трое) и сёстры (две). Два брата стали офицерами, третий — инженером. Между детей его сестёр — полковник авиации, инженер-механик, химик-технолог. Химиком с высшим образованием стала моя двоюродная сестра Зина, окончившая вскоре после войны Московский университет, который позднее окончу и я, а на работу её направили в один из первых наших атомных центров…

И ведь было это для советского времени вполне обычным, что из рабочих и крестьянских детей выходили маршалы и генералы, академики и конструкторы, наркомы и министры, композиторы, архитекторы, писатели, режиссёры, артисты и т.д. Ничего удивительного: Октябрьская революция, создавшая родную для нас единую советскую школу и огромную систему вузов, техникумов, профессионально-технических училищ, решительно отмела деление на «элиту» и «чернь», «верхи» и «низы», дореволюционную пропасть между которыми подчеркнул в завершение публикуемой главы воспоминаний мой отец.

А ныне, согласитесь, под разными соусами и в разных видах, вслед за частной собственностью на землю, пропасть в образовании также желают вернуть. Чтобы полноценное, хорошее образование было только для богатых.

Можно ли такое допустить? Именно поэтому особую актуальность приобретает разработанная КПРФ программа «Образование — для всех». Иначе окажемся в далёком прошлом, которое всё упорнее наступает на нас.

Давайте же вслед за моим отцом вспомним, как было…

По материалам сайта КПРФ