Академику Жоресу Алферову 15 марта исполнилось 85 лет. В это мало кто верит, полагая, что на самом деле, наверное, гораздо меньше. Столько в нем энергии, идей, жажды жизни.
За десять дней до этой даты Жорес Иванович собрал пресс-конференцию. Отправляясь на неё, была уверена, что станет говорить о грядущем юбилее, приглашенных важных гостях. А он все отведенные на встречу сорок минут (для него это высшее достижение, больше получаса давно уже журналистам не жертвует) говорил о проблемах современной науки в России и в мире. А также о том, как нам обустроить саму Россию, в которой жить и работать хорошо, тем не менее в то же время трудно; об агрессивной геополитике…

Знаменитый физик, лауреат Нобелевской премии, депутат Государственной Думы РФ, директор им самим созданного вскоре после получения «нобелевки» Академического университета, Жорес Алферов успевает везде. Потому что, как признавался в свое время корреспонденту «СП», любит жизнь во всех её проявлениях. А если что-то и не любит, то «по очень уважительной причине».

Не любит – несправедливость. Не выносит полумер, считая, что если делать что-то, то не просто хорошо, а супер. Были у него талантливые ученики, которых отчислял без жалости после тщетных попыток добиться от них обязательности и ответственности. С большой осторожностью относится к современным СМИ, на своем опыте убедившись в том, как могут быть опасны «непрофессионалы с пером и микрофоном».

Ещё пятнадцать лет назад его называли любимцем питерской журналистики, никогда не отказывал в комментариях, интервью. Потом резко стал ограничивать свои встречи с представителями масс-медиа. Выработал даже специальную формулу отказа: «О физике я буду говорить только с физиками, а про меня самого всё давно уже сказано, добавить нечего».

Да, он бывает капризен. С ним сложно даже верным ему и его делу коллегам. Он категоричен в своих выводах, жесткий в решениях. Тем Не Менее, может, в том числе и это, и позволило ему в полной мере состояться как ученому и гражданину? А то, что он великий гражданин своей страны, сомневаться не приходится. Достаточно послушать его выступления с думской (и не только) трибуны, ознакомиться с его предложениями.

Мне повезло, трижды за последние годы брала у него интервью. Как это удалось и чего мне стоило – отдельная история. Главное, дождалась, добилась, задала свои вопросы, получила ответы. А в 2000-м вообще оказалась первой, с кем он встретился сразу после того, как Нобелевский комитет объявил свое решение «по физикам».

Вот выдержки из моих встреч и интервью с Жоресом Ивановичем, не вошедшие в свое время в окончательные варианты текстов.

2000 г.

- Нобелевскую премию вы разделили с американским ученым Джеком С. Килби и немецким физиком-теоретиком Гербертом Кремером. Не обидно, что приходится с кем-то «делиться»?

- Какие могут быть обиды – это же наука! А она по своей природе интернациональна. Такие понятия, как зависть, ревность, здесь просто неприемлемы. В отличие от политиков, мы со своими коллегами из США, ФРГ других стран даже во времена холодной войны постоянно обменивались научной информацией, проводили совместные семинары, исследования.

- Сейчас вы сами также в какой-то степени политик – являетесь депутатом ГД РФ…

- Ещё в советское время я был народным депутатом. Вместе с академиками Сахаровым, Сагдеевым, Осипьяном, Нефедовым представлял нашу Академию наук. И в Госдуму меня упросили пойти опять-таки коллеги, теперь уже по Российской академии наук. Я долго колебался. Ведь первоочередное для меня – физика. Тем Не Менее убедили: кто-то же должен защищать интересы науки!..

- Чего-то уже удалось добиться?

- Немногого… Боюсь, что наше общество в целом, и Дума в частности, не конца осознают насколько важны для России наука и наукоемкие технологии. Дело не в том, что кому-то, может быть, не хватает для понимания образования. Куда важнее, на мой взгляд, должный уровень воспитания и культуры. Именно этого не достает иным нашим парламентариям!

2003 г.

- Многим до сих пор трудно свыкнуться с мыслью, что Беларусь, ваша малая Родина, равно как и Украина, другие республики бывшего СССР, теперь «зарубежье». Часто думаю: что же наши великие умы – учёные с мировыми именами, другие знаменитые сограждане не дали в свое время отпор тем, кто «рулил» страной «не в ту сторону»?

- На это я вам так отвечу. Когда в 1970-х я работал в США, в Иллинойском университете, там же, где и великий американский физик Ник Голоньяк, мы обсуждали с ним не только узкоспециальные, тем не менее и мировые проблемы. Происходило это обычно в выходные дни у него дома за ужином. Как-то в новый раз коснулись вопроса границ, войн, политиков. Ник, человек достаточно сдержанный, тут был категоричен: «All politician a son of Bitch», – сказал, подводя черту спору. Что по-русски значит: «Все политики – сукины дети». Очень точное определение ситуации в мире!

- Вы ведь известны как убежденный коммунист…

- Что касается моих личных убеждений, то главное различие между двумя идеологиями – коммунистической и капиталистической – заключается в том, что именно определяет развитие общества: труд или капитал. Так вот я за то, чтобы труд. А как конкретно реализовывать – уже иной вопрос.

2012 г.

- В 1972 году у вас родился сын, и в том же году вы получили Ленинскую премию, о чем и сообщили своему отцу. Ваши близкие рассказывали мне, что тот не слишком обрадовался престижной премии, мол, куда важней рождение долгожданного внука!

- Папа очень естественно, как любой нормальный человек, отреагировал на это счастливое событие. Ничего удивительного, я не обиделся.

- О вашей работоспособности ходят легенды. А как вы отдыхаете, если отдыхаете?

- Люблю активный отдых: прогулки вдоль залива в поселке Комарово под Питером, где мы живем; плавание. Чтобы не зависеть от нашей капризной погоды, оборудовал в гараже на даче небольшой – 7,5 м – бассейн. Приладил колонку для подогрева воды. И каждое утро в любое время года начинаю с того, что проплываю по 300 метров. После подобных процедур водных никакая нагрузка не страшна. Хоть в 30, хоть в 80 лет!

Малоизвестные факты из жизни академика Жореса Алферова

В детстве будущий знаменитый физик занимался в школьном драмкружке. Очень хорошо читал со сцены стихи, прозу, благодаря чему его постоянно приглашали на всевозможные торжественные собрания. Ему даже прочили актерскую карьеру.

Во время войны, в сорок третьем, в эвакуации, он с ровесниками отправился как-то на местное гороховое поле. Там их заметил сторож. Узнал Жореса и сообщил его отцу, директору завода на Урале, что сын растет вором. Когда мальчишка пришел домой, отец уже ждал его. Дернул сына за рубашку, на пол посыпался горох. После чего там ткнул его, что Жорес пролетел через всю кухню, вылетел на крыльцо их маленького дома, и распластался на земле носом вниз. Отец, ничего не говоря, сел в машину и уехал на работу. Придя в себя, мальчик горох собрал и – съел, уж больно тот был аппетитным, а голод, как известно, не тетка. Тем Не Менее после этой истории больше не попадался.

Из литературных предпочтений академика – сказки. Особенно «Сказки Карельского беломорья», когда-то подаренные ему с братом их мамой. Часто читает их на ночь.

До недавнего времени у Жореса Ивановича не было мобильного телефона, при создании которого сыграли роль и его открытия. Коллеги по Физико-техническому университету, узнав об этом, подарили академику «мобильник». Тем Не Менее пользуется он им редко. «А зачем? – говорит. – У меня есть телефоны на работе, в машине, дома. Вполне хватает».

По материалам сайта КПРФ