Обычно в конце года «Крымская правда» публикует рейтинг влиятельности крымских политиков. На данный раз мы решили отойти от привычного формата, и тому есть причина. Самые объективные измерители влиятельности в украинской политике — это выборы, какие расставляют политиков по вертикали власти, и объём бюджетных средств, которым они распоряжаются. Нынешний год Крым пережил без выборов (если не считать промежуточных на местах), а сверхцентрализация бюджетных потоков в стране привела к тому, что местные бюджеты превратились в кассы по выдаче зарплат. Лишь события последних недель внесли некоторое оживление в рутинную жизнь на крымском политическом Олимпе, однако, кто из его обитателей в результате очередного всплеска «майданизации» общества приобретёт политический капитал, а кто потеряет, судить пока рано. Поэтому вместо того, чтобы расставлять их по ранжиру, мы поговорим об объективных тенденциях, какие в течение 2013 года влияли на жизнь крымчан гораздо в большей степени, чем конкретные персоналии.
От «меньшего зла» до «последней надежды»
С советских времён наши люди привыкли не доверять власти. При этом они по-прежнему, хотя и в меньшей степени, чем во времена СССР, ждут от неё помощи в трудных ситуациях и спасения в критических. Отметим, что такая алогичность свойственна гражданам не только «незалежной» Украины, чьё существование само по себе многим кажется алогичным, однако и других куда более благополучных государств за пределами постсоветского пространства. Таково бремя (и проклятие) почти любой власти, и сегодня настал черёд Партии регионов испытать его на себе.
В Крыму она неоднократно в течение уходящего года подтверждала статус «правящей» — кандидаты-регионалы вполне предсказуемо побеждали на промежуточных выборах мэров и депутатов. Такой результат во многом определили наиболее дееспособные партийные структуры и максимальный в сравнении с другими политическими силами уровень поддержки электората. Однако в преддверии президентских выборов для Партии регионов важно не расслабляться и поддерживать высокий мобилизационный уровень своих сторонников. Нынешний «майдан» в этом смысле — подарок для крымских регионалов, которым просто грех не воспользоваться, и, похоже, в руководстве КРО ПР это понимают очень хорошо. Команда крымских регионалов в данные тревожные дни отработала на «отлично» — парламентом автономии и его президиумом были приняты соответствующие заявления и обращения, организована серия многотысячных митингов в поддержку сохранения стабильности в стране и Крыму, проведены встречи с общественностью, развёрнуты оперативные штабы в регионах, обеспечено информирование населения и приём волонтёров. Несколько тысяч крымчан отправлены в Киев на так называемый «антимайдан». Можно считать данный комплекс мероприятий учениями по гражданской обороне. К счастью, пока только учениями. Как бы там ни было, в ходе нынешнего политического кризиса крымчане воочию убедились, что эффективно противостоять наступлению неонацистов и их союзников способна только правящая партия. Нравится такой расклад кому-то или нет, однако другой способной на это силы в украинском политикуме в настоящее время не обнаруживается.
Везёт тому, кто везёт
Уходящий год выдался довольно бедным на кадровые рокировки в Крыму. Самые заметные из них пришлись на последние месяцы.
В конце ноября автономия получила нового министра финансов: одессит Николай Скорик по указу президента вернулся на историческую родину. Его сменщиком оказался киевлянин Сергей Копытов, в своё время работавший вместе с Анатолием Могилёвым в Министерстве внутренних дел Украины. Это назначение показало, что премьер, как и раньше, принимает кадровые решения самостоятельно, не советуясь с депутатским корпусом. Копытов оказался первым министром финансов АР КРЫМ, получившим одновременно статус вице-премьера — соответствующее решение крымский парламент утвердил на этой неделе. По некоторым сведениям, вместе с новой должностью он получит полномочия по кураторству налоговых органов автономии.
Есть все основания быть довольным уходящим годом и у другого вице-премьера крымского правительства — Рустама Темиргалиева, который пусть не с первой попытки, однако своего добился.
- Моя версия Топ — 3 событий в уходящем 2013 году: 1) назначение на должность вице-премьера крымского правительства; 2) получение научной степени доктора наук в области государственного управления; 3) поездка в Китай по подготовке инвестиционных соглашений, — написал он на днях в своей интернет-страничке.
Переход Темиргалиева из представительной ветви власти в исполнительную вызвал немало пересудов. Наши источники в крымском правительстве утверждают, что его кандидатуру Могилёву настойчиво порекомендовали в Киеве, а вот в какой степени сам премьер хотел этого назначения, осталось неизвестным. Как бы там ни было, в этой должности Темиргалиев получил более широкие полномочия, чем те, что были у его предшественника Валерия Пальчука. Сам Пальчук в результате этой рокировки сменил кресло вице-премьера на кресло председателя парламентской комиссии по региональному развитию, строительству и контролю за приватизацией.
В президиуме крымского парламента в уходящем году произошла ещё одна замена: главой комиссии по межнациональным отношениям и проблемам депортированных граждан вместо меджлисовца Ремзи Ильясова стал Энвер Абдураимов. Руководство меджлиса расценило это как пощёчину и организовало травлю Абдураимова, которого называли «титушкой» и «предателем», пошедшим на сговор с властью. За прошедшие месяцы страсти не улеглись: на состоявшемся в начале декабря в Столице Крыма митинге крымских татар новоиспечённый лидер меджлиса Рефат Чубаров вновь потребовал уволить Абдураимова и восстановить статус-кво.
Агрессивный тон заявлений Чубарова можно понять, если вспомнить, как долго ему пришлось ждать своего назначения. Бессменный глава меджлиса Мустафа Джемилев таки выполнил своё не единожды данное обещание и уступил пост официальному преемнику, сделав это, как Кучма в 2004 году. Добытая Чубаровым победа с мизерным перевесом над всё тем же Ильясовым отражает неоднородность интересов внутри нелегального этнического парламента, что предвещает его новому главе непростую борьбу не только с альтернативными организациями крымскотатарского национального движения, однако и с различными группами влияния в самом меджлисе. Не надо забывать и о том, что зарубежные связи остались в руках ушедшего в «моральные авторитеты» (с мандатом народного депутата Украины) Мустафы Джемилева, а финансовые потоки контролирует близкий к Джемилеву глава международной инвестиционной кампании «ICG Investments» Аслан Омер Кырымлы.
Со своей стороны, власть последовательно работает на ослабление роли меджлиса в крымскотатарской национальной среде и привлечение его вчерашних союзников на свою сторону. В частности, Анатолий Могилёв сумел разрушить навязанный ему после известных событий на плато Ай-Петри образ «врага крымских татар» и найти взаимоприемлемые решения с участниками «полян протеста» (проще говоря, самозахватов) и даже с обосновавшимися на Ай-Петри торговцами. Результат налицо: впервые в новейшей истории Крыма в столице автономии прошли крымскотатарские митинги не против, а в поддержку действующей власти. А шестьсот волонтёров общественной организации «Себат», в которую входят участники «полян протеста», смотрелись на киевском «антимайдане» куда внушительнее, чем откомандированные в Киев для представительства Крыма в рядах «евромайдаунов» меджлисовцы.
Русское поле
В среде многочисленных однако маломощных русских организаций особых перегруппировок не произошло. После ухода со своего поста генконсула Российской Федерации в Столице Крыма Владимира Андреева, несмотря на призывы его преемника к объединению и формальный отказ от практики «чёрных списков», внутренних противоречий в русском движении меньше не стало. Условно говоря, оно по-прежнему поделено на «официальных русских», представленных в крымском парламенте тремя Сергеями — Цековым, Аксёновым и Шувайниковым — и «внесистемных», которых «как бы и вовсе нет», потому как они не числятся в КСОРС. Вспомним, что система координационных советов российских соотечественников — детище российского МИДа, и отметим, что, хотя данную систему с самого момента её создания не критикует в русском движении только ленивый, она работает и постепенно развивается. В уходящем году на русском фланге не отмечено ни каких-то ярких побед, ни фатальных поражений. Особенно следует отметить явно и системно возрастающую активность общественно-политической организации «Таврический союз» и начало самостоятельных действий «третьего Сергея» — главы Конгресса русских общин Крыма Сергея Шувайникова. Стоит отметить, что об очередном дроблении русских сил речь, к счастью, не идёт. Обострение политической обстановки в стране сыграло положительную роль, и в русском движении заговорили о необходимости объединения усилий в противостоянии наступающему нацизму. Об этом в частности шла речь на недавней пресс-конференции представителей Конгресса русских общин, Русской общины и ОО «Русские силы Крыма», участники которой призвали выступить единым фронтом на защиту конституционного строя в стране. Если призывы к объединению будут услышаны, русское движение сможет в дальнейшем играть достойную роль в политическом процессе.
Обычно в конце года «Крымская правда» публикует рейтинг влиятельности крымских политиков. На данный раз мы решили отойти от привычного формата, и тому есть причина. Самые объективные измерители влиятельности в украинской политике — это выборы, какие расставляют политиков по вертикали власти, и объём бюджетных средств, которым они распоряжаются. Нынешний год Крым пережил без выборов (если не считать промежуточных на местах), а сверхцентрализация бюджетных потоков в стране привела к тому, что местные бюджеты превратились в кассы по выдаче зарплат. Лишь события последних недель внесли некоторое оживление в рутинную жизнь на крымском политическом Олимпе, однако, кто из его обитателей в результате очередного всплеска «майданизации» общества приобретёт политический капитал, а кто потеряет, судить пока рано. Поэтому вместо того, чтобы расставлять их по ранжиру, мы поговорим об объективных тенденциях, какие в течение 2013 года влияли на жизнь крымчан гораздо в большей степени, чем конкретные персоналии.