Сейчас четырнадцатилетняя Наташа Ведешкина живёт с бабушкой. Её родителей уже несколько лет нет в живых. Мама умерла от неизлечимой болезни. Отец — чуть позже, но по другой причине: хирург-кардиолог Сергей Ведешкин ушёл из жизни, едва отметив свой сороковой день рождения, сломавшись под тяжестью кредитной кабалы. После обвала рубля в 2014 году валютная ипотека стала для него непосильным грузом.
— ЕСЛИ БЫ банк предоставил сыну хотя бы год отсрочки, всё могло быть по-другому, — рассказывает бабушка Наташи, Нинель Ивановна Ведешкина. — Сергей задержался с платежами всего на месяц, и банк сразу перешёл в наступление. Звонили каждый день, угрожали. Вот сердце и не выдержало.

Приблизительно за полгода до своей смерти Сергей Ведешкин отправил в банк письмо отчаяния. Текст этого послания Нинель Ивановна бережно хранит дома. Достаёт его из серванта и читает сквозь слёзы.

— Сергей просил отсрочить платежи на год, — говорит Нинель Ивановна. — Он был уверен: за это время примут законодательные акты по валютным ипотечникам или произойдёт индексация зарплаты, в целом, какой-то просвет появится. Он не отказывался платить, просто требовалась передышка. Сын был готов на любой вариант, который предложил бы банк. Но ответа не последовало.

Жизнь Сергея была застрахована: есть такой пункт в договорах о валютной ипотеке. В случае смерти у наследников не должно быть проблем с выплатами — их должна взять на себя страховая компания. Тем не менее у Ведешкиных получилось иначе.

После похорон сына Нинель Ивановна оформила опеку над Наташей и её маленькой сестрой. Шли месяцы, банк и страховая компания молчали. Но потом — как прорвало.

— Выхожу как-то из подъезда, меня спрашивают: «Вы из какой квартиры?» — вспоминает женщина. — «Из 156-й». — «А мы к вам из банка, оценивать жильё». Я от таких слов чуть на землю не рухнула. А эти-то, что пришли, стоят и улыбаются. Вежливо так…

Как потом обнаружилось, все прошедшие месяцы лучшие специалисты по страхованию и кредитам изучали документы о смерти Сергея Ведешкина. И нашли какую-то закорючку, чтобы не выплачивать страховку. Ведь для финансовой структуры это не то чтобы убыток, но всё-таки накладно. Заплатить юристу, который найдёт, к чему придраться, всегда дешевле. Сумма-то немаленькая — под сто тысяч долларов. И теперь Ведешкиным приходится отстаивать своё право на жильё в суде.

Нинель Ивановна была готова к самому худшему. Куда же, в самом деле, 80-летней пенсионерке тягаться с молодыми, подкованными юристами, отряженными банком на борьбу с несчастной семьёй. Но мир не без добрых людей. На помощь Ведешкиным пришёл сокурсник умершего Сергея — Иван Боровиков. Он высококвалифицированный «айтишник», неплохо зарабатывает, так что смог изыскать ресурсы и грамотных адвокатов.

— В следующий раз убедился, что финансовая корпорация — это страшный, бездушный монстр, — делится Иван. — Сотрудникам банка наплевать на людей. Они готовы перемолоть человеческие судьбы в пыль, лишь бы добыть дополнительную тысячу долларов. Причём формально, по закону, банкиры вроде бы правы…

Иван Боровиков — предприниматель, у него довольно успешный бизнес. Казалось бы, классовый интерес предписывает ему стоять на стороне частников-банкиров. Тем не менее слова о рыночной экономике и идеалах свободной конкуренции, когда слабый должен уступить место сильному, вызывают у него недобрую усмешку.

— Дело даже не в деньгах, а в том, что для отстаивания законных прав людей и для борьбы с банковской системой необходим специальный менеджер, — считает Иван. — Если не заниматься этим каждый день, дело не двигается.

В судах интересы Ведешкиных представляет юрист Наталья Зяблова. Она квалифицирует дело как очень простое. Жизнь Сергея Ведешкина была застрахована целиком и полностью, так что банк уже давно мог бы подписать мировое соглашение. Но нет: там желают пройти всю процедуру до конца — вдруг ответчики допустят какую-нибудь оплошность! Так бы наверняка и случилось, если бы 80-летняя Нинель Ивановна Ведешкина с внучками осталась со своими проблемами одна. То, что у Сергея нашлись друзья, которые начали помогать им, — большая удача. Так везёт далеко не всем.

— больше всего меня поразила та тупая, холодная, расчётливая система, где строится работа банка, — негодует Иван Боровиков. — Ну какой смысл «кошмарить» 80-летнюю старушку в кредитной квартире, они что, деньги с неё получат? Семья даже в наследство ещё не вступила, к тому же малолетние дети. Мне кажется, что клеркам банка сама возможность «наезда» на людей важнее, чем смысл и суть происходящего.

Боровиков категорически против разделения жизни человека на «личную» и, так сказать, «рабочую». Мол, на работе мы, может быть, и бездушные автоматы, в то же время, дома милейшие люди. Подобного, убеждён он, не бывает. Бездушная работа убивает душу человека навсегда. И это, как говорит Ивана, для него настоящий шок.

Истории валютных ипотечников похожи одна на другую, как жёлтые листья на осенней тропинке. Кристина Пермякова — мать троих детей. Жизнь её семьи, как и у Ведешкиных, разломилась пополам в 2014-м, когда обвалился рубль.

— Всё вроде бы шло неплохо, в ноябре мы думали о том, что подарим детям на Новый год, — рассказывает Кристина. — но случилась девальвация, и стало не до подарков. Все свободные деньги пришлось отнести в банк. Платили ещё около года, а потом прекратили. Поняли, что с такими платежами нам уже никогда не справиться.

Сейчас участок, на котором стоит дом Пермяковых, отошёл банку. Банкиры же, недолго думая, решили участок продать, а дом сломать. Дом, в котором жила семья с тремя детьми! И формально — всё вроде бы по закону.

Таких историй много. Тысячи, десятки тысяч. И ведь нельзя сказать, что все валютные ипотечники — люди наивные или необразованные. Сладкоголосым обещаниям поверили учёные, директора организаций, предприниматели и даже юристы.

Один из таких юристов, Алексей Бабаев, взял ипотечный кредит в 2011 году. В конце 2014-го, когда понял, что за ипотеку платить нечем, возлагал большие надежды на государство. Верил, что у власти — люди умные и справедливые, а потому задолженности ипотечников банкам пересчитают по докризисному валютному курсу.

— парламентарии от оппозиции вносили в Госдуму предложения о пересчёте наших выплат, но думское большинство все эти законопроекты отклонило. Суды также стали на сторону банков, — для юриста Алексея Бабаева понятия «власть» и «справедливость» стали сегодня диаметрально противоположными.

Да, соглашается он, ипотечные кредиты люди брали в валюте, в долларах или в евро. Но ипотеку-то в нашей стране можно оплатить только рублями! Так что по факту люди пользовались именно рублями, валюту многие и в руках-то не держали. И возвращать валютную ипотеку, если по справедливости, надо по тому курсу, который был установлен до девальвации рубля. Но всё дело в том, что банкам это не то чтобы невыгодно — не так прибыльно, как им было бы неплохо. И государство в лице «партии власти» на стороне банков.

Сумма переплаты, которую на самом деле любой ипотечный заёмщик отдаёт за квартиру, превосходит её стоимость как минимум в полтора раза. Рекламные буклеты утверждают, что это несложно. Тем не менее очень многие в нашей стране поняли: попытки построить свою жизнь с помощью кредита — всё равно что играть в карты с шулером.

Специальный репортаж «Кредит или жизнь» смотрите на сайте телеканала «Красная Линия» по адресу http://www.rline.tv.