Белогорский дом-интернат для детей-инвалидов с умственной отсталостью – место невесёлое, хотя и необходимое. По крайней мере, основанное в 1961 году на основании приказа Крым-облсоба, пустым учреждение никогда не стояло – дети с психоневрологическими патологиями поступают всё время, сообщает издание «Крымская газета».
Всё лучшее – детям
Оставим рассуждения о том, откуда берутся такие дети, однако многие из них, белогорские, находятся в этом состоянии, что ни вставать, ни самостоятельно есть, ни обслуживать себя не имеют возможность. То есть детишки здесь с умеренной, тяжёлой и глубокой умственной отсталостью в возрасте от 4 до 18 лет. И большей частью в свои 18 они мало чем отличаются от четырёхлетних. Потому, что особые дети нуждаются по состоянию здоровья в уходе, бытовом обслуживании и медицинской помощи, их обслуживает целый штат специалистов – врачи, медсёстры, нянечки и педагоги-воспитатели.
Большинство из этих детишек – отказники или сироты, что, впрочем, для такого специализированного детдома на самом деле норма. Родители, если они есть, совсем нечасто навещают своих детей. Хотя пару лет назад наметилась, а также другая тенденция: некоторые родители восстанавливают свои родительские права на ребёнка. Однако, считают сотрудники, здесь никакого альтруизма – пособие на ребёнка-инвалида немаленькое. Однако если он живёт дома. Если нет – родители, в общем-то, обязаны платить алименты на его содержание в интернате. Забрать домой такого ребёнка почти невозможно – слишком тяжёлый и специальный уход для этого необходимо. Да и такое дитя может даже не окружающим навредить, а самому себе.
А вот сотрудникам выбирать не приходится, ввиду того, что многие из них ухаживают за такими детьми, кормят их, обучают уже много лет. Их выдержке и терпению можно только удивляться. Особенно за последнее время.
И меценатов у дома-интерната вроде как много – кто-то дарит сладкие подарки, кто-то – столь необходимые инвалидные коляски, и им всегда честь и хвала. Однако когда спонсоры и волонтёры уходят, для воспитателей продолжается обычный рабочий день. Тем более что гостям-то (чтобы не травмировать психику) показывают довольно чистеньких детишек с низкой степенью умственной отсталости, а отнюдь не тех, чьё состояние тяжёлое.
Нечему учить или ни к чему учиться?
Заметим, что и сейчас, и в прежние времена детский дом относился к Министерству соцзащиты республики. Сейчас там около сотни воспитанников, которым оказывают социальные услуги – социально-бытовые; социально-медицинские; социально-психологические; социально-педагогические; социально-трудовые; социально-правовые. То есть, по идее, должно проводиться и медицинское лечение, и обучение не только бытовым навыкам, однако и по программе среднего образования. Существуют даже методические материалы по образовательным программам для особенных детей-инвалидов. Это программы: воспитания и обучения дошкольников с интеллектуальной недостаточностью, дошкольных образовательных учреждений компенсирующего вида для детей с нарушением интеллекта и программа обучения детей с умеренной и тяжёлой умственной отсталостью. То есть без педагогов тут никак не обойтись. Другое дело, что, к сожалению, обучение и восприятие таких детей наиболее ограниченно: каждый учебный год начинается не просто с повторения пройденного, однако на самом деле им и заканчивается. А ещё у педагогов интерната короткий рабочий день и большой оплачиваемый отпуск, как у обычных учителей, – 48 суток.
Трудно сказать – может, кто и позавидовал такой работе, однако некоторое время назад воспитателей стали готовить к тому, что вовсе они и не педагоги-воспитатели, а совсем скоро станут социальными работниками, напрочь утратив и свои скромные льготы. В том числе и длительный педагогический стаж, и учебный отпуск, который совсем скоро станет обычным «социальным» в двадцать восемь календарных дней. А вот зарплата и будущая пенсия станут существенно ниже, ввиду того, что опытные педагоги (в таких специальных условиях) в один момент станут начинающими соцработниками. И это вовсе не слухи – уже несколько месяцев руководство пугает своих сотрудников именно такими «радужными перспективами», добавляя, что «если что», готовьтесь идти в суд.
Заметим, что и воспитатели, и нянечки, практически, выполняют одну и ту же работу: кормят, одевают, моют ребят – лежачих и колясочников, хотя и «обычные» без посторонней помощи не обходятся. И если нянечка это делать обязана, то педагог – нет, однако не оставишь же ребёнка без помощи. В то же время, за нянечками отпуск в 60 рабочих дней оставляют, а вот воспитателей существенно понижают в «табеле о рангах», обещая снизить и стимулирующие – стаж-то начнут якобы считать заново.
Если эти прогнозы станут суровой действительностью, трудно сказать, кто останется работать с детьми в этом учреждении – подобного опыта в общении с особенными детьми у иных педагогов нет. А молодые соцработники вряд ли захотят начинать свою карьеру в этом месте – им проще обслуживать на дому пожилых людей, чем детей с умственной отсталостью. Очередь за вакансиями в этом детском доме-интернате не стоит, впрочем, нет их (очередей) и в иных подобных организациях.
Как говорится – отработали по 20 лет, за то вам и спасибо. Всего лишь...
