При прокладке кабеля в ходе плановой реконструкции парка им.Анны Ахматовой строителями обнаружены ещё несколько воинских останков. Правда, заявлять о своей находке рабочие не спешат, расчищая территорию эскаватором, сообщает издание «Севастопольская газета».
Обследовали и передали
Это не первые найденные массовые захоронения на территории парка. Месяц назад в августе строители уже натыкались на неизвестные останки. Рабочие обратились в Государственный музей героической обороны и освобождения Севастополя, который поручил Региональной общественной организации «Севастопольское объединение поисковых отрядов «Долг» определить границы захоронения и историческую принадлежность.
По словам председателя «Долга» Марины Гавриленко, найденные останки были обследованы, собраны и переданы для перезахоронения на Братском кладбище на Северной стороне. Церемония перезахоронения ещё не проведена, кости находятся в хранилище на кладбище.
По информации директора музея героической обороны и освобождения Севастополя Николая Мусиенко, найденные останки относятся ко второй половине 19-го века. Вероятнее всего, это госпитальное захоронение.
Потому как «Долг» занимается павшими в Великой Отечественной войне, то никаких археологических раскопок на парке Ахматовой эта организация больше пока не проводила. Н.Мусиенко передал данные обследования в Правительство города, которое должно санкционировать дальнейшие археологические раскопки, эксгумацию тел и перезахоронение.
Таинственные рабочие
Пока чиновники принимают решение, рабочие продолжают реконструкцию парка и находят новые полуистлевшие деревянные гробы с костями и черепами. С пятницы, 15 сентября, на месте находок изъятие останков проводит группа молодых людей от имени неизвестной организации.
По звонку жителей Стрелецкой бухты корреспондент «Севастопольской газеты» выехала в парк. Вдоль главной аллеи прорыта двухметровая канава, в которой в августе и были найдены захоронения. Места от изъятых гробов можно легко опознать по горизонтальным нишам в грунте. Поблизости экскаватор выбирает землю, аккуратно погружая ковш на глубину полутора метров. Работа почти ювелирная, ведь ниже расположены ещё захоронения.
Чуть не наступаю на брошенный в колючем сухостое человеческий позвонок.
— Не выкидывайте! Это от этих останков, — останавливает меня один из рабочих, махая рукой на траншею.
— Зачем вы копаете экскаватором? Там же могут быть кости!
— Мы снимаем верхний слой, который и так был неоднократно перекопан, когда делали парк в советские годы, — получаю ответ.
Татьяна Чудина, вызвавшая меня на «раскопки», снимает происходящее на телефон. Молодые люди отказываются представляться и говорить от имени какой организации они работают. Кивают на одного из них, мол, он начальник, с ним разговаривайте.
«Начальник» Павел носит кольца на каждом пальце руки и черную футболку с надписью «Военная разведка». Он не называет фамилию и просит не снимать свое лицо.
— Не снимайте! Меня здесь не должно быть. Я — военный, отпросился у начальника со службы, — поясняет свою нелюбовь к публичности Павел.
Тем не менее, такое поведение настораживает ещё больше. Т.Чугина предполагает, что молодые люди могут быть «черными» археологами, работающими между бела дня на самом деле в центре Севастополя.
