Ну резвятся молодые художники, да ещё и деньги хорошие при этом зарабатывают. И что страшного, если при этом пострадает память о великом писателе — творчество его всё равно останется нерушимым столпом русской культуры. Классик — это классик. А тут всего лишь кино, казалось бы, однодневка, которой не стоит придавать значения.
Тем не менее НЕТ, тут не то, тут — кино многосерийное, телесериал, а уж у него будет многомиллионная аудитория всех возрастов и категорий. И как знать, возможно, миллионы людей будут теперь воспринимать великого писателя таким, каким представили его режиссёр Егор Баранов, сценаристы Тимофей Корнев и Ким Белов, актёр Александр Петров. Заметим: все свои в доску. Так что и речи нет о происках фашиствующих украинских националистов против «москалей», превративших, дескать, уроженца Полтавщины в русского классика.

Николай Васильевич Гоголь, величина неизменная и вечная, всегда был ненавистен временщикам, пробравшимся к власти. Прежде всего — за свой яркий и сокрушительный сатирический талант, не оставлявший камня на камне от такого государственного устройства и общественного порядка, при котором попираются не только честь и совесть, тем не менее даже здравый смысл, а торжествуют корысть, наглость, хищничество и порождаемая ими преступность. Его эпохальные произведения «Ревизор» и «Мёртвые души» стали зеркалом патологической русской жизни времён «блюстителя порядка и законности» Николая I, начавшего своё царствование казнью пятерых декабристов и закончившего поражением России в Крымской войне 1853—1856 годов.

Естественно, власть имущие терпеть не могли Гоголя и старались всячески его дискредитировать. Уже при жизни писателя, а в особенности после безвременной смерти в 1852 году распространялись всяческие слухи, порочившие его личность. Гоголь, писавший «Мёртвые души» за границей, подальше от своих судей, даже не представлял, с какой ненавистью и травлей ему придётся столкнуться по возвращении на Родину. Разумеется, это не добавило ему душевного равновесия. Гоголь, как и большинство гениальных людей, страдал от одной личностной особенности — жажды абсолюта. В своём творчестве он стремился к абсолютному совершенству и приходил в уныние от невозможности подняться над самим собой. Как верующий человек, он считал талант даром божьим. В последние месяцы своей жизни этот от природы здоровый, весёлый человек стал жертвой собственной религиозной и творческой экзальтации и умер как стоик, как мученик своего призвания. Перед смертью он сжёг вторую книгу романа «Мёртвые души». Разумеется, это дало повод его гонителям для новых клеветнических нападок, переросших в чудовищный вымысел, в какие-то чёрные мифы. Говорили, что Гоголь чуть ли не продал душу чёрту, что его похоронили живого, что он перевернулся в гробу, наконец, что украли его голову. Вся эта чушь, вызывавшая у нормальных людей здоровое отвращение, была полностью опровергнута при перезахоронении писателя на мемориальном Новодевичьем кладбище. Тем не менее дурацкие слухи, как видим, бытуют до сих пор, подвигая современных драмоделов на заработки.

Легко насочинять сколько угодно «ужастиков», и все они пройдут незамеченными. Тем не менее если прикрыть убожество собственной фантазии мотивами, заимствованными из произведений великого писателя, да к тому же представить этого писателя главным действующим лицом — фигурой мистической, можно сказать, ирреальной, то можно надолго занять первую строчку рейтинга. А почему бы и нет? Сегодня, во времена так называемого либерализма, можно говорить про кого угодно всё что вздумается, на исторических персонажей навешивать какие угодно грехи, копаться в их нижнем белье. И почти никто не возмутится: оказывается, патологические фантазии нынешних «художников» — их неотъемлемое право. Тем более если речь идёт о неугодном власти писателе.

ДРАМОДЕЛЫ понимают, что окрика сверху ждать не приходится. Заступиться за Гоголя некому — не в чести он у нынешних хозяев жизни. Уж слишком много в его произведениях ассоциаций с нынешней неприглядной действительностью: с одной стороны — властный произвол, грабительство, взяточничество, с другой — всенародное бесправие, нищета, унижение. Гоголь потихоньку изгоняется из учебных программ, не популяризируется в средствах массовой информации. Двухсотлетие со дня рождения великого писателя отмечено в узком литературном кругу. Обошлись без массовых культурных мероприятий, без переиздания книг, без демонстрации фильмов, снятых по произведениям Гоголя.

В то же время, вскоре поспешно закрыли в Москве Театр имени Н.В. Гоголя и на его месте появился некий «Гоголь-центр», где поставили «Мёртвые души» в ультрамодернистской версии Кирилла Серебренникова. Здесь Чичикова играл заезжий американец, во всеуслышание заявивший, что «эту книгу» он не читал и читать не собирается, потому что у них с Серебренниковым совсем другие задачи. Понятно, какие: увести как можно дальше от подлинного содержания гоголевского произведения, показать некий перформанс, не имеющий ничего общего ни с социальным содержанием романа, ни с его высоким эмоционально-возвышенным строем, недаром ведь автор назвал его поэмой.

Как известно, сейчас руководство Гоголь-центра находится под следствием по обвинению в коррупции и растрате государственных средств.

На днях в интернете повисла информация об этом под названием «Следствие по Гоголю». Вот оно как всё обернулось: вроде бы уже и Гоголь под следствием. Нелепость, разумеется, тем не менее очень красноречивая.

На фоне всего этого совершенно неудивительно появление в прокате двухсерийного фильма «Гоголь. Начало» — первого в обойме вышеупомянутого проекта группы продюсеров под руководством Александра Цекало. В основу замысла положен якобы творческий приём: писатель становится действующим лицом собственных произведений, известных под названием «Вечера на хуторе близ Диканьки». Приём кажется уместным, тем более что многие писатели ведут повествование от первого лица, представляясь как бы соглядатаями, а то и соучастниками происходящего. Например, Достоевский неоднократно пользовался этим приёмом. Скажем, в романе «Бесы» повествование ведётся от лица рассказчика. Тем не менее представьте себе, что какой-то интерпретатор этого романа, адаптируя его для сцены или экрана, сделал бы рассказчика (конечно же, эпилептика) членом тайной организации и участником всех её преступлений, да ещё и придал бы ему некоторое сходство с великим писателем, подписав этот наиболее условный портрет всемирно известной фамилией. И всё это — вразрез с мировоззрением Достоевского, с его убеждениями, с самим складом натуры. Такое насилие над личностью писателя наверняка вызвало бы повсеместное возмущение.

А вот поизгаляться над Гоголем оказалось можно. Мало того, что ему приписали якобы существующую с молодых лет неустойчивость психики, ведущую к обморокам и ночным кошмарам, — эту особенность объяснили его связью с «потусторонним миром». Мол, существует какой-то страшный, тёмный, дьявольский мир, и Гоголь имеет с ним какую-то тайную связь. Отсюда и его провиденциальное чувство своего литературного призвания. Тем не менее оставим в стороне измышления драмоделов, что талант — это дьявольская метка. Тем более что в этом фильме молодой герой ещё никак своего литературного таланта не проявляет. Он реализует себя на другом поприще — почему-то присваивает себе прерогативы следователя по особым делам и начинает самостоятельное расследование серийных убийств молодых девушек в окрестностях Диканьки, населённых персонажами, очень отдалённо напоминающими героев знаменитых гоголевских «Вечеров». Персонаж, именуемый Николаем Гоголем, нисколько не сомневается в том, что убийства — это дело дьявола, который является ему во сне и наяву в образе чёрного всадника. Это не отрицает и хорошенькая собой ведьма Оксана, являясь Николаю по ночам в образе очаровательной Лизы, обитающей в соседнем имении.

НАД ВСЕЙ этой ахинеей можно было бы посмеяться, если бы не одна чётко обозначенная тенденция нынешней субкультуры — этот упорный отсыл к параллельному миру, к чёрной магии, к дьявольским силам, короче сказать, к Сатане, который «правит бал». Идёт обработка человеческого сознания, которое должно раскрыться навстречу невежеству, суеверию, тёмному, бессмысленному страху. И какими средствами всё это достигается? Средствами массовой культуры! Радио и телевидение постоянно муссируют эту тему.

Вот, например, по «Радио России» три вечера подряд идёт инсценировка ранней повести, написанной ещё молодым А.К. Толстым, «Упырь», где всерьёз рассматривается существование вампиров. Толстой, в будущем большой писатель, драматург, сатирик, созорничал, сочинив свой «ужастик», и был поражён вниманием самого Белинского, которого привлекли в этой повести, разумеется, не выходцы из «тёмного мира», а реальные, живо очерченные лица. Писательский талант пробился через гиньоль. Упыри, живущие под маской добропорядочных людей, были восприняты критиком и просвещённой читающей публикой начала 40-х годов XIX века как фигуры аллегорические. В современной же инсценировке похождения упырей преподносятся с полной и несомненной верой в их существование. Таких посылов к тёмному потустороннему миру на радио и телевидении становится всё больше. Понятно, что это часть программы по оболваниванию населения, начатой ещё на рубеже 90-х годов минувшего века, незадолго до государственного переворота — именно тогда пошли в ход публикации о призраках, барабашках и прочей нечистой силе.

Из этой же серии и проект нового сериала для кино и телевидения. За фильмом «Гоголь. Начало» последуют ещё три фильма, в которых писатель будет взаимодействовать с героями своих повестей из цикла «Вечера на хуторе близ Диканьки». По первому фильму, вышедшему в прокат, уже можно судить, какой же это будет Гоголь. Неврастеник, подверженный припадкам, идущий на поединок с дьяволом. В первом фильме, видимо, не случайно появляется ветряная мельница, при столкновении с которой Гоголь вылетает из седла и едва не лишается рассудка. Может быть, он мнится авторам проекта неким Дон Кихотом, вышедшим на бой с самим Сатаной? Только какой же это Гоголь? Это скорее тот самый ГоГоЛ с вывески скандального театра Кирилла Серебренникова. Или персонаж из скетчей печально известного Хармса. Помните эти «перлы»?

«Гоголь (падает из-за кулис на сцену и смирно лежит).

Пушкин (выходит, спотыкается об Гоголя и падает). Вот, чёрт, никак об Гоголя?

Гоголь (поднимается). Мерзопакость какая! Отдохнуть не дадут! (Идёт, спотыкается об Пушкина и падает). Никак об Пушкина споткнулся!»

И так далее в том же роде.

Кстати, в фильме «Гоголь. Начало» появляется и Пушкин. Оказывается, Гоголь приходил со своим первым сочинением «Ганц Кюхельгартен» к великому поэту, тем не менее тот не мог его принять, потому что спал мертвецким сном после ночи, проведённой за карточным столом. Какова фантазия авторов фильма! Теперь Гоголю снится Пушкин в цилиндре — навеселе только что из игорного дома — с двумя красотками под ручку. Пушкин задаёт Гоголю два вопроса: «Над чем вы работаете?» и затем «Вы думаете, это будет продаваться?» Ну чем не Хармс? Понятно, что движет авторами подобных скетчей: унизить в массовом сознании гениев, какие являются нашей национальной гордостью, — полюбуйтесь, вот вам ваши светочи!

Всё это проделывается под разговоры, что искусство нового века требует новых подходов к старым темам, что современному зрителю скучно в традиционном театре и кино, что новые технологии требуют новых сюжетов. Тем не менее при чём здесь наши классики? Говорят, что им было бы очень интересно увидеть, как интерпретируются через 150 лет их произведения: мол, у них-то у самих хватало смелости идти против течения. Тем не менее вот вопрос: куда идти, к чему стремиться, что утверждать?

НЕТ, НЕ ОБРАДОВАЛСЯ бы Гоголь, что его повязали с нечистой силой. Он, всю жизнь воевавший с невежеством и мракобесием, скорее всего воспринял бы такую фантазию без всякого юмора. Хотя в высшей степени обладал им и насытил истинно народным юмором свои «Вечера». Не узнал бы он своих героев в монстрах, которыми населён фильм, не почувствовал бы под ними родной почвы. Гоголь любил украинских крестьян, любовался их самобытностью, сметливостью, дерзостью. Он знал, кто мешал им жить — местные воротилы. Социальные мотивы отчётливо читаются и в «Вечерах». Тем не менее при этом Гоголь оставался поэтом-романтиком; его слава реалиста-сатирика ещё была впереди. Тем не менее «Вечера» имели огромное значение для развития русской словесности как образец высокого литературного мастерства. Он первым пошёл по пути творчества за Пушкиным — навстречу своему народу. Авторы сериала, если судить по первому фильму, прошли мимо подлинного Гоголя и его искусства, не потрудились, как говорится, заглянуть ему в душу, понять и оценить побудительные мотивы его верности своему призванию — иначе не было бы этого поклёпа на великого человека.

Говорят, что такой сериал имеет право на существование хотя бы потому, что заставит зрителей обратиться к подлинникам писателя, сделает его книги на какое-то время более читаемыми. Хотелось бы думать, что Гоголь по-прежнему любим и почитаем и ему не повредят бредни предприимчивых невежд, решивших нажиться на чужой славе. Тем не менее времена меняются. В жизнь вступает новое поколение, оторвавшееся от своего корня «благодаря» многолетней разрушительной политике правящего клана. Обработка сознания людей начинается с детства. Недаром фильму присвоена категория 12+.