Да, если меня попросят рассказать о службе на сильном советском флоте я начну не с начала, а, пожалуй, с главного...
Искусственно созданное еврейское государство Израиль, которое в 1948 и в 1956 годах при поддержке своих англо- французских и американских покровителей уже совершало агрессию против арабов, в 1967 году снова интенсивно готовилось к войне. В конце мая месяца вся мировая пресса, радио и телевидение только и говорили об этом. Тогда же и экипажу нашего корабля стало известно, что мы пойдём в Средиземное море.

...Советский Союз, Латвийская ССР, г. Лиепая (Либава), эскадренный миноносец "Серьёзный"... Там остались серьёзные будни и светлые праздники моей беспокойной, такой далёкой и, кажется, такой недавней юности! Вернулись с майского парада из Риги, прошли девиацию и начали интенсивно готовиться к своему первому дальнему походу.

Эм. "Серьёзный", корабль серии «30- бис», был принят в состав ВМФ в начале 50- ых годов и к тому времени, с которого я начинаю своё повествование, считался далеко не новым, хотя тогда же в строю на Балтике находился и крейсер "Киров", ещё довоенной постройки. Вообще, у кораблей интересные и запоминающиеся имена. Миноносцы Северного флота: "Безотказный", "Отзывчивый", "Совершенный" (с ним в дивизионе эскадренных миноносцев ДЭМ- 65 в 5- ой эскадре мы вместе несли нелёгкую боевую службу на Средиземном море). Балтийские эсминцы: "Суровый", "Сердитый", "Серьёзный". Жалко, что не довелось мне вести дневник и приходится напрягать память, которая, увы, не такая свежая и цепкая, как много лет назад. Итак, вооружение:

2 башни главного калибра (130 мм), средне- и мало- зенитная артиллерия (95 и 38 мм), 2 торпедных аппарата по 5 торпед в каждом, аппараты глубинных бомб. На корабле 5 боевых частей: БЧ1 - штурманская, БЧ2 - артиллерийская, БЧ3- минно - торпедная, БЧ4 - связь, БЧ5 – электротехническая; вспомогательные службы (медицинская, снабжения, боцманская команда), а также РТС - радиотехническая служба, непосредственно в которой на боевом информационном посту (БИП - группа разведки) я и служил. Человек 30 - 40 из личного состава списали на берег и на другие корабли (командование сочло этих людей недостаточно надёжными), а экипаж доукомплектовали. Вообще, я хочу сказать, что система отбора в военном флоте (впрочем, и в гражданском также, где на каждом танкере и сухогрузе по штатному расписанию имелся заместитель капитана по политической работе) была очень строгой. Если, например в ВМИУ им. Дзержинского на первый курс Первого (атомно - энергетического) Факультета принимались 100 человек в роту, то лейтенантские кортики получали от силы 38 - 40. Это притом, что конкурс, если брать 1966 год, был в "Дзержинку" 10- 12 человек на место, поболее, чем в иной гражданский ВУЗ! Поэтому на флоте между офицерского состава случайных людей почти не было...

Первый (наш) кубрик "забили под завязку" мешками с мукой, кладовые мокрой (капуста и селёдка в бочках, мясо в тушах) исухой (сахар, крупа, чай, вобла) провизий заполнили до отказа. Кстати, на рострах (это такая площадка рядом с камбузом) всегда стояли две огромные бочки для всех желающих: одна с квашеной капустой, другая с настоящей селёдкой, такой, скажу я вам, селёдкой, о которой в «реформируемой» России уже давно забыли...

Рано утром вышли из Либавы. Миновали Борнхольм, Скагеррак - и вот оно - Северное море! Вот уж где шторм, так шторм! Ощущение, что внутренности выворачиваются наизнанку, не зря на флоте вместо чая дают компот, хотя, впрочем, здесь же и шутят, что на год дольше, чем в армии, именно за компот мы и cлужим.

Впервые в жизни увидел стаю касаток. Данные "рыбины" длиной 10 и более метров долго, сопровождая нас, резвились рядом, то погружаясь в воду, то вздымаясь над волнами. За нулевым (Гринвичским) меридианом мы узнали, что Израиль начал Ближневосточную войну. Было 5 июня 1967 года… "Кто видел в море корабли, не на конфетном фантике, кого скребли, как нас, скребли, тому не до романтики"- сказал когда - то безвестный флотский поэт. Вахта "четыре через четыре" (это касается в первую очередь БЧ1, БЧ5 и РТС) ежесуточно и из недели в неделю, сон- максимум 6 часов, в то же время, тем, кто на вахте - и шестиразовое питание. Продовольственный тропический паёк в дальнем походе на надводных кораблях - 2 рубля 50 копеек, а в Союзе он составлял в те годы: на флоте 1 рубль 06 коп., а в армии 68 копеек. Много это или мало? - Вполне нормально. Если учесть, что в армии никто и никогда не был голодным (промежуток между приёмами пищи длился не более пяти часов), то на флоте - тем более. На подводных атомоходах морской паёк превышал 5 рублей, государство о своих воинах заботилось, потому что это было наше народное государство!

...Интересное свойство человеческой памяти: то, что было давно, она (лишь иногда путаясь в названиях и датах) отчётливо помнит, а то, что было совсем недавно, может не вспомнить совсем...

Бискайский залив. Корабль лежит в дрейфе, двигаясь по замкнутой траектории со скоростью 3- 4 узла. Ждём танкера для заправки мазутом и водой. Муторная килевая качка - это, когда медленно поднимается нос, и одновременно опускается корма. И наоборот. Такое ощущение, что... до бесконечности. Многих мутит. Мы с Вовой Межевым сидим на своём посту. На полу стоит ведро с соком, на столе кружка. Пьём сок и почти тут же "травим" в банку из под сухарей. А те, кто к качке привык и сейчас не на вахте, и наш Фирудин Мамедов (он ещё и ал Мамед- оглы, а для нас просто Федя) смотрят в седьмом кубрике фильм "Аршин мал алан"...

Глубокой в ночное время проходим Гибралтар. Тишина и полный штиль. Слева - горы Испании, справа возвышается Африка. Тьма, ровное море, чёрное небо, крупные яркие звезды. Идём к заливу Хаммамет (Ливия), здесь встаём на якорь и узнаём, что шестидневная израильская агрессия закончилась. Было 11 июня 1967 года. В Суэц вошли корабли Черноморского флота и вместе с арабскими кораблями заняли позицию вдоль канала от Порт - Саида до Исмаилии и Эль - Кантара. Говорили, что точку в этой войне поставил крейсер "Дзержинский", который на входе в канал сбил ЗУРСом вражеский самолёт "Скайхок". Израиль за счёт Египта, Сирии и Иордании увеличил свою территорию в шесть с половиной раз… Средиземное море тогда активно патрулировалось советскими кораблями. На базе Черноморского, Северного и Балтийского флотов 14 июля 1967 года была образована Пятая Средиземноморская эскадра, которая по силе и мощи ни в чём не уступала шестому американскому флоту, а своим человеческим фактором и превосходила его.

В состав 6- го флота тогда входили 2 авианосно- ударных группы АУГ- 1 и АУГ- 2. В каждой группе было по одному авианосцу, один - два крейсера, несколько фрегатов (по нашему БПК - большой противолодочный корабль), эсминцы, корабли 3 - его ранга (СКРы) и корабли амфибийных сил, т. е. десантные корабли. У нас в то время авианосцев не было, в то же время, были новые ракетные крейсеры "Грозный", "Адмирал Головко" и противолодочные (типа БПК "Сообразительный) ракетоносцы. Также, были базы в Порт - Саиде, Александрии,

Тартусе и Латакии, в которых было самое благожелательное отношение к флоту Советского Союза. В любом порту северо -африканского побережья, а также в Которе и Сплите (Югославия) наши корабли радостно принимались. У американцев также были морские базы в Неаполе (Италия), в Фамагусте (Кипр), в Роте (Кадисский залив, Испания), а также в Искендеруне (Турция) и Пирее (Греция). В Гибралтаре была база их английских сателлитов, и их же сателлиты и приспешники (Италия, Франция и та же Англия - в основном) прислуживали им на Средиземном море.

...После трёхдневной стоянки в Хаммамете нам была поставлена задача сопровождать АУГ во главе с авианосцем "Саратогой". Что такое сопровождение авианосца? - Это сумасшедшая гонка за ним, приноравливание к его ходу, курсу, бесконечные (и днём, и в ночное время) облёты палубы вражескими самолётами и очень часто в нарушение Женевской конвенции - ниже главной корабельной мачты. Бывало и такое: утром стоим в точке (на оперативных картах всё море условно было разделено на точки, какие имели цифровую нумерацию), идёт физзарядка, и вдруг на высоте 8 - 10 метров над головой проносятся "Шекилтон" или "Орион", или "Канберра". Незнающему надо представить самолёт "кукурузник", только раза в три побольше. Скорость этих "моревоздушных" монстров небольшая (до четырёхсот км/час), а грохоту много, да ещё на крыльях (по двое - трое на каждом) вцепившись в леера стоят наглые англосаксы и скалятся на все

32 зуба каждый. Наш старпом Виктор Петрович Рождественский по громкоговорящей связи при очередном их заходе над палубой во всю мочь клянёт Америку на «англо - русско- матерном наречии», не забывая добавить, что "дайте срок, всех вас, гадов, перебьём и живьём утопим!" …Первым командующим 5 -ой эскадры был контр-адмирал Петров, а командующим в то время 6 - ым флотом США - вице- адмирал Ричардсон. Обычно после недельного сопровождения авианосца советскому кораблю на замену приходил другой корабль и это в "застойные"- как их обозвали - времена происходило изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Американцы были полностью под советским контролем. Кстати, в случае начала НАТОвско- советской войны кораблю сопровождения предписывалось таранить авианосец, то есть погибнуть, тем не менее выполнить свой долг. Американцы знали, кто есть русские, и на что они способны, поэтому дело до открытых конфликтов не доводили, ну а русские изначально по своемУ, как сейчас говорят, "менталитету", на провокации неспособны, хотя отвечали на них адекватно всегда. (В 1969 году в Баренцевом море у советских берегов наша атомная лодка под командованием товарища Лебедько - он вышел в запас контр- адмиралом и живёт в Ленинграде - протаранила лодку американскую, и американцы на всех уровнях промолчали и «утёрлись», потому что именно они были в данном случае провокаторами и явными нарушителями)...

В Севастополь мы пришли в августе месяце. Корабли, возвращающиеся с боевой службы, встречались тогда цветами и оркестрами. Тогда же состоялись учения Варшавского Договора под названием "Балканы". Высадка десанта происходила на болгарском побережье в районе Бургаса, с моря всё было видно, как на ладони, или, как в кино: корабельная артиллерия "садит" по берегу, затем сверху с самолётов на парашютах сбрасывается военная техника, и сотни, сотни ВДВэшников. С моря идут к берегу большие, средние и малые десантные корабли, вот они раскрываются и из них прямо в воду срываются самоходки, танки и наша морская пехота. Марш - бросок живой силы и техники до греческой границы, а там, в Греции, в то время у власти военная хунта - "чёрные полковники"...

Ласковый месяц сентябрь. В Севастополе в это время на Учкуевском пляже загорают, купаются, правда, вода здесь не особенно чистая, всё- таки именно в Севастополе сосредоточено более половины Черноморского флота. Здесь же продаются шашлыки по цене 50 копеек, слива по 12 копеек килограмм и сухое виноградное вино по 90 копеек литр… В конце октября наш корабль становится в док.

Севастопольский док в своё время был рассчитан для ремонта линкора "Новороссийск". Этот линкор был получен Советским Союзом после войны в качестве репарации от Италии. Линкор точно такого же типа был получен от неё и англичанами. Оба линкора в 1956 году: один - в Севастополе, другой - в Ливерпуле с промежутком в неделю были взорваны диверсантами из итальянской разведки "Сифар". Об этом и о многом другом ещё в 68 году на собрании флотских разведчиков нам поведал каперанг из особого отдела ЧФ.

По инструкции, когда на корабле возникает чрезвычайная ситуация, раздаётся команда: "Начать борьбу за живучесть!", экипаж разбегается по боевым постам и ждёт дальнейших распоряжений. В трагедии с линкором всё так и произошло, только не последовало умных и точных распоряжений начальства. Сдетонировала часть артиллерийского

боезапаса и линкор в течение сорока (!) минут тонул на виду всего города на глубине всего 18 (!) метров. Причём (опять же со слов контрразведчика) один из пловцов- диверсантов с бонового ограждения снимал тонущий корабль на киноплёнку. Тогда погибли около восьмисот моряков, и все они похоронены на братском кладбище...

Так вот, док был таких размеров, что в нём одновременно стояли наш корабль (длина 112 метров), дизельная подлодка, тральщик и небольшой сухогрузик. Доковые работы: снаружи всё, что ниже ватерлинии отскрести, зачистить, загрунтовать и в несколько слоёв покрасить, внутри вычерпать из цистерн остатки мазута, очистить стенки и насухо протереть. Кроме этого производятся сварочные работы, ревизия вентиляционных грибков, покраска надстроек, башен, аппаратов и т. д. Разумеется, труднее всего чистить цистерну: лезешь в неё, согнувшись в три погибели, почти в «чём мать родила», потому что внутри жарко и душно, в руках - переноска и скребок. Тем не менее, скажу вам, ещё бы там поработал, если бы молодость могла вернуться!

…В ноябре корабль, почти как новый, стоит у Угольной стенки.

В конце этого месяца и в начале декабря больше недели гонялись за штатовцами. Два их эсминца "Вуд" и "Гудрич" вошли в Чёрное море и проводили радиолокационную разведку наших берегов. В общей сложности два с половиной раза пробежались мы за ними по всему Черноморью и наконец - то проводили незваных гостей в Босфор. (Общеамериканская, штатовская, «янки- натура» по сути - натура вредная, подлая и наглая особенно, повторяю, когда чувствует свою полную безнаказанность). В наши территориальные воды они, пока за ними присматривали, входить боялись, тем не менее были от Севастополя на расстоянии всего 15- ти миль.

Да, скажу я вам, гонка в декабрьском Чёрном море - занятие изматывающее, тем не менее всё равно приятное. Потому что нервы щекочет, потому что ветер и брызги в лицо, потому что качает, а ты уже не укачиваешься и снисходительно смотришь на тех, кто к морю ещё не привык, потому что ход - 30 узлов, корабль дрожит и режет волну, и потому, что ты знаешь, что здесь ты - на своём месте и делаешь нужное дело!

В декабре Чёрное море - серое. И небо над ним низкое и видимость плохая. Тем не менее строгость и спрос за неисполнение штатных обязанностей на нём пока есть... В ночное время к бонам прибило штормом турецкое судёнышко под полумесяцем. Обшарпанное, болталось оно утром перед самым входом в акваторию. Недоглядели, недосмотрели. И – скоро - отстранили от должности командира соединения ОВРА (охраны водных рубежей акватории). А турков с миром отпустили в Турцию, потому что они ни в чём не были виноваты.

Вторая боевая служба у нас началась в январе 68- го.

Секретность в армии и на флоте была в то время на хорошем уровне (не то, что сейчас, когда секреты выдаются сплошь и напропалую, причём на уровнях самых официальных), каждую боевую службу, войдя в Средиземное море под одним номером, мы быстро меняли его на другой. Первый наш номер, как сейчас помню, был «019», потом «156», вообщем, каждый раз новый. Как - то у нас в БИП пропал секретный документ (лежал на планшете и вдруг - нет его, какая- то мистика). Особист орёт: "Я вас, ребятки, туды - растуды, под трибунал отдам, по пять лет у меня получите!" Всё, каждый квадратный сантиметр обыскали, на душе кошки скребли, а листок этот оказался под сейфом. Его воздухом, когда кто- то дверь на пост открыл, сдуло, и он прямо ко дну сейфа прилип. Радовались все, и больше всех - особист. На каждую БС на корабль приставляли особиста, который подчинялся только особому отделу флота, а на корабле формально числился как "помощник командира". Роль его заключалась в соблюдении секретности и государственных интересов, ну и само собой, в контроле и учёте антисоветских явлений. Например, это было уже на третьей БС, наш комдив Б. "напоролся" до положения риз в гостях у командующего Порт - Саидовской ВМБ, и что- то там говорил, а штаб комдива находился в тот промежуток времени на нашем корабле. Особист Коля М. угощался вместе с ним, приехали они, несколько офицеров, на катере вместе, только Коля был нормальным, а комдива под руки тащили. Через некоторое время комдива сняли с должности и отправили в Союз…

В середине января вышли из Севастополя. Утром следующего дня прошли Босфор. Наши военные корабли всегда утром проходили этот пролив, идя в Средиземное море, и обычно в три часа дня, когда возвращались назад. Каждый день два корабля шли туда и два - обратно. Вахта ПДСС (противодиверсионные силы и средства) с автоматами занимала место по бортам, раздавалась команда: "Группе разведки по местам!", всё вокруг фиксировалось, записывалось, снималось, о случаях, заслуживающих внимания тут же по ЗАСу докладывалось в штаб КЧФ, турки, вокруг и около, сновали на катерах, также вели съёмку. Вообщем, c обеих сторон шла работа по полной программе. В конце января дрейфовали в северо - восточной части Средиземного моря. Болтанка была ужасной. Такой и до, и после этого мне больше испытать не довелось. Все находились на своих постах и в кубриках, по палубе не передвигались (только в крайнем случае и по двое в спасательных жилетах, обеими руками держась за леерный трос), волны перехлёстывали через борта, камбуз не работал, перебивались сухим пайком. На третьи сутки в ночное время раздался сильный грохот, многие попадали с коек. Вот тогда- то наш старпом и поседел, а было ему лет 35- 36, не больше. Он стоял на ГКП (главнокомандном пункте), и накатила такая волна, что крен корабля достиг 50- ти градусов (при максимально расчётном в 47), левый борт дал течь, затопило кладовую с мокрой провизией, включили насосы, тем не менее при полной их загрузке вода почти не убывала. Вдобавок ко всему, эсминец оказался всего в семи милях от турецкого берега, а это уже грозило «какими – никакими» дипломатическими осложнениями. Об этом тут же было сообщено в вышестоящие инстанции, а мы срочно стали выбираться в нейтральные воды (кстати, турки о нарушении своей морской границы также не узнали). Через некоторое время нам приказали взять курс на Порт-Саид.

…Когда входишь в Суэцкий канал с севера, то справа открывается Порт - Саид, слева небольшой городок Порт - Фуад. Входили мы в канал под рукоплескания и заздравные возгласы сотен арабов, столпившихся на его западном берегу. Звучит команда: "Баковым - на бак, ютовым - на ют!" Лоцман получает в презент от нашего командира бутылку "Столичной" и большую банку селёдки пряного посола. Все довольны и веселы. Корабль разворачивается кормою на юг. Капроновый канат с бака заводится на банку, якорь со скрипом опускается на дно канала. Всё. Мы пришли...

Порт - Саид в то время был городом с населением в 240 тыс., довольно грязным - канализация не работала, да и во многих домах её просто не имелось. Мусорные отходы и помои выбрасывались и выливались из окон прямо на улицы, отходы человеческой жизнедеятельности валялись кругом и всюду. По своей захламлённости и дурному запаху он мне напоминает большинство сегодняшних городов России. Мы стоим в 10 - 15 метрах от берега. Слева, почти рядом, постамент от памятника Суэцу (главному строителю канала), за ним, в южном направлении пустующее здание американского консульства в копоти и с выбитыми окнами (негодующие египтяне разгромили его ещё в прошлогоднем июне), около него - функционирующее и днём, и в ночное время казино "Палас отель". Из ЦДП (центрально- дальномерный пункт) отлично просматривается вся прибрежная часть Саида и Фуад. Сразу за Фуадом, в семи километрах от нашей стоянки - израильские позиции. Там, в капонирах стоят захваченные у арабов в первые дни войны танки советского производства Т-54 (всего вместе с боезапасом было захвачено 250 танков) и время от времени ведут по арабам огонь. Советские корабли в этих баталиях участия не принимают, их задача (документ с грифом "Секретно") - начать боевые действия в случае высадки еврейского десанта на западный берег Суэцкого канала и уничтожить этот десант. Враги, естественно, об этом документе осведомлены, знают, чем рискуют, и поэтому в Порт- Саид и даже в Порт - Фуад живой силой не суются.

Когда советский корабль находится в египетских водах, личному составу начинают начислять валюту. Нам она начислялась в египетских фунтах каждые десять дней: матрос- 1 фунт 12 пиастров, ком. отделения - 2 ф. 24 п., старшина команды - 3 ф. 36 п., ком.БЧ - 7фунтов, командир эсминца - 12 фунтов. Русский советник командира военно- морской базы "Порт- Саид" – капитан первого ранга получал 150 фунтов в месяц.

Курс фунта был в то время 2 рубля 24 копейки и, несмотря на состояние войны, совершенно не менялся. За египетский фунт в Союзе давали 2 бона (валютных), какие в разного рода "берёзках" и у спекулянтов стоили от 10 до 15 рублей, то есть тот же фунт совершенно официально на законных основаниях можно было при желании превратить по крайней мере рублей в 20. С точки зрения здравого смысла было выгодно менять фунты на боны и уже за них дома чего- то покупать, т. к. в Египте цены были рыночными, а в СССР – государственными, т. е. устойчивыми. Тем не менее у нас, срочнослужащих, голова по этому поводу не болела, т. к. боновый обмен разрешалось производить только офицерам. Русский слесарь на судоверфи в Александрии получал за свою работу 55 фунтов (знал я одного), платил 18 за квартиру со всеми удобствами, на 17 фунтов жил, и, переводя 20 фунтов в боны, содержал семью и копил на машину. Килограмм свинины в преимущественно мусульманской (в Египте жили и несколько миллионов христиан) стране стоил 7 – 8 пиастров, 1 кг апельсинов - 3 пиастра, туфли - 2- 2,5 фунта, пачка сигарет – 15 - 40 пиастров, повозка с горой апельсинов вместе с ишаком предлагалась за 20 фунтов. Надо сказать, что базар в Порт - Саиде был огромным и чего там только не было: рыба величиной от мизинца до двух метров, продолговатые, весом до 12 кг арбузы, варёная, жареная и пареная снедь, лошади, ослы и верблюды, кругом бизнес (спекуляция по нашему) и шахер – махер (натуральный обмен).

Когда не было воздушных налётов и молчала артиллерия, нас организованно группами по пять человек во главе с офицером на 4 часа отпускали в город (в среднем это получалось не чаще 1 раза в 15 – 20 дней). Полицейские и джундии (солдаты) подходят, просят сфотографироваться вместе с ними, простой народ по отношению к русским добродушен и не вреден. Вот старик – феллах, по нашему - крестьянин, хоть он и мусульманин, увидел группу моряков, подбегает, что - то бормочет по - своему, обнимает русского и, опустившись на колени, целует ему руку. В 68 - ом году такие случаи не были редкими. По каналу туда и обратно каждый день ходит трудяга - корабль "Рамзес-2", чистит канал. От восхода до захода солнца каждые 15 минут в воду с каждого военного корабля бросаются гранаты с тем, чтобы воспрепятствовать возможной подводной диверсии. У аквалангиста от взрыва такой гранаты в радиусе 200 метров должны лопнуть ушные барабанные перепонки. Корабль после каждого броска содрогается, особенный грохот - в кубриках и в трюмах. Тем не менее, честно говоря, бессонницей никто не страдает ни в море, ни у стенки. Это сейчас за ночь сто раз перевернёшься и 20 раз проснёшься. А тогда... только дошёл до койки, упал и отключился. И просыпаешься только от тревоги, от тишины, бывает, приточная вентиляция отключится, и, если пришло время идти на вахту - твой товарищ только собирается тебя будить, а ты уже встал. Это уже твои внутренние биологические часы срабатывают.

Бич экипажа - тараканы и крысы. На корабле - так заведено - четырёхразовая уборка, а по субботам - большая приборка с утра в течение 4-х часов. Тем не менее жара, недостаток воды, ведь воду канала, кишащую микробами, можно было применять с хлоркой только для хозяйственных нужд, и испортившиеся продукты делают своё дело. Тараканы попадают в еду десятками, а уж в кубриках по полу их шныряет огромное множество и маленьких, и рыжих, и чёрных. Первый кубрик постепенно освобождается от мешков с мукой, она спрессовалась, как цемент. В мешках - крысиные ходы и гнёзда. В ночное время при выключенном свете крысы бегают стаями прямо по рундукам и по спящим на рундуках матросам. Визг и писк всю ночь. Уголки простыни завязываешь, чтобы знать, какой конец её должен быть под головой, а какой - со стороны ног. Простыни не меняются месяцами. Верхнюю простыню мочишь в банке с конденсатом и, мокрой, накрываешься, чтобы не было так жарко и, чтобы хвостатая тварь ненароком за лицо не укусила. Вот так и спишь. На Черноморском флоте за 50 пойманных крыс матросам давали 10 суток отпуска. Как сейчас помню, наш Федя Мамедов поймал их 42 штуки. По магистралям, трубопроводам он ставил проволочные петли и таким образом этих грызунов ловил. Его они даже покусали, и он выдержал серию прививок против бешенства. Недостающих 8 штук ему ребята «подарили», и в конце года, уже, будучи в Союзе, Федя ездил в свой Азербайджан. Здесь у меня небольшое лирическое, если можно так сказать, отступление.

Вот сегодня молодёжь всячески старается избавиться от службы в армии, а в моей молодости такие случаи были единичными. У Феди - Фирудина была болезнь. Эпилепсия. Тем не менее он из своего села попал (как, не знаю,- не буду врать) во флот. В селе у него была любовь, Чимназ её звали, и вот Федя всем, а в селе все друг друга знают, и своей любимой в первую очередь, желал доказать и доказывал, что он совершенно нормальный и без отклонений. Командир наш Валентин Иванович Онюшкин был его земляком (из Баку) и, видно, между ними была, какая - то договорённость по этому поводу. Когда у Феди случалась падучая, к нему всегда подходили «папа» (так на корабле заглаза называли командира) и начальник медслужбы. Такое, в бытность моей с Федей службы, случалось с ним несколько раз, а демобилизовался он чуть позже меня .

От крыс наш корабль избавился, наверное, через год после описываемых мною событий. Где-то в начале 69-го наш медик, старший лейтенант Т. с ними покончил. Готовилась какая- то отрава, разводилась в воде, затем в этот раствор крошился хлеб, и этот хлеб разбрасывался по кубрикам. Мерзкие твари жрали отравленный хлеб, испытывали мучительную жажду. Сначала по ночам, затем и днём, в наглую, пили воду из стоящих рядом обрезов, по гражданскому – тазиков, раздувались и постепенно, где - то недели за полторы все передохли. До самого конца своей службы крыс я больше не видел. А медика (хороший был вообщем - то человек и врач) после офицерского суда чести с 4-ой боевой службы уже из Александрии отправили на попутном сухогрузе в Союз. За то, что пытался пронести на стенку и отоварить на фунты чемоданчик с сигаретами, а следующий замполит (вот уж кого матросы не жаловапи, из них - из их когорты, наверное, и произошли потом пресловутые перестройщики) его «заложил». Замполит на БС (боевой службе) – это человек не знающий вахт, изнывающий от безделья, проводящий для галочки пресловутые политзанятия - сухие и безжизненные, с опухшей от пересыпа физиономией. Может быть, моё мнение излишне субъективно, тем не менее и с других кораблей ребята о своих «замах» были не лучшего мнения.

Если говорить о сегодняшних днях, то армия и флот во многом благодаря и своим «замам» (один недоброй памяти Волкогонов чего стоил) предали Советскую присягу и сдали врагам нашу Родину.

… Порт - Саид был в то время городом - побратимом нашего русского Сталинграда, и в нём находился музей обороны. В основном там были представлены экспонаты, относящиеся к 1956- му году, когда на Египет, после национализации им Суэцкого канала, была предпринята англо – франко - израильская агрессия. Арабская страна с помощью Советского Союза отстояла свой суверенитет и канал, построенный египтянами, стал в полном смысле египетским каналом. После этого ОАР - объединенная арабская республика, в состав которой входила также и Сирия, - стала с нами дружить. В Египте с нашей помощью начали строить Асуанскую плотину, им были закуплены у Союза танки, самолёты и корабли, в частности 4 эсминца серии «30- бис», два из которых, помнится, назывались «Насер» и «Дамиетта», и какие, не в пример нашим кораблям, были неимоверно грязными. Так вот, арабы в 42- ом году в Сталинграде не были, тем не менее полагали, что их Порт - Саид совершил в 56- ом подвиг не меньше Сталинградского. В музее Порт - Саида была представлена диорама его обороны, и большие картины, изображающие воздушные бои. Причём один египетский ас на этих картинах обязательно сбивает трёх - четырёх израильских стервятников, что, конечно же, являлось полным вымыслом. В деморализованной миллионной армии ОАР 11 июня 1967 года были налицо все признаки хаоса и капитуляции, и, если бы наши корабли тогда не заняли Суэц, крах Египта, скорее всего, был бы неизбежен. А сейчас, только в канале находились вместе с арабскими порядка десяти – пятнадцати наших военных кораблей. Два советских авиаполка под арабскими опознавательными базировались на египетской территории, наши военные советники и офицеры были задействованы на арабских кораблях. Наши специалисты трудились в Асуане и на Александрийской судоверфи, а из Югославии в промежуток времени кризиса всегда могла оказать им помощь советская воздушно - десантная армия. Египет обещал идти по некапиталистическому пути.

…С радостью, как на отдых, выходили мы на 3 - 4 дня в море. Включались насосы забортной воды, два огромных душа (отверстия толщиной в палец) устанавливались на верхней палубе, и целебная средиземноморская водичка часами из них проливалась. Форма одежды - трусы, берет и сандалии, мыло - специальное для морской воды. Рыбу добывали со шлюпки, называемой Ял- 6, просто: глушили гранатами и собирали в 40 - литровые кастрюли руками. И ловилась рыба на крючок также хорошо, особенно под вечер, и в ночное время - под свет прожектора. На кованый крючок, привязанный к металлическому тросику, на мясную наживку ловились небольшие акулы, тем не менее их никто не ел, и такая ловля была чисто спортивной. В конце апреля вернулись в Севастополь.

… В июле на день Военно - морского флота СССР наш корабль был в Одессе. Вспоминается: cолнышко, хорошая погода, девушки улыбаются. На фасаде одного из домов огромный плакат со словами: «Моряк - любимец Родины!» К нам в гости пришёл киноактёр Михаил Пуговкин… В начале августа несколько суток принимали участие в совместных учениях с бригадой морской пехоты в районе Тендровской косы

(северо - западное Черноморье). Уже назревали чехословацкие события, и эта бригада готовилась к подавлению «бархатной» контрреволюции. Моряки и в Чехословакии выполнили свой долг, и солдаты (в первую очередь) – также! Во второй половине августа наc опять и срочно направили в Средиземку…

Во время затяжной, то вялотекущей, то с новой силой вспыхивающей войны с Израилем Египет декларативно увеличивал до пятидесяти миль ширину своих территориальных вод. Корабль, вторгшийся в 50- ти мильную зону, считался нарушителем и подвергался атаке. Мы несли круглосуточное боевое радиолокационное дежурство по обнаружению и сопровождению всех целей, вошедших в это пространство, и постоянно докладывали о них в штаб ВМБ дежурному арабскому офицеру. Как мы с ним общались?- По проводной связи через телефон - вертушку. Как понимали друг друга?- Довольно просто. Пришлось выучить несколько ключевых слов по английски: bearing (пеленг), distance (дистанция), course ( курс), speed (скорость),one (один), two (два), three (три), four(четыре), five (пять) и т. д. до девяти, surface target (надводная цель).

Цель пеленговалась на ВИКО (выносной индикатор кругового обзора), вычислялись её курс и скорость, и данные данные докладывались по инстанции мистеру Тофику (именно так на нашей вахте звали их дежурного). Трёхзначное число, например, 235, докладывалось как two- three - five. Если скорость цели была менее десяти узлов, её «вели», тем не менее докладывали о ней редко, а вот если скорость её была 14 узлов и выше, то о ней докладывалось каждую минуту, потому что так без предварительного оповещения могли двигаться только военные корабли. В одно из таких дежурств и был обнаружен ещё за 50- ти мильной зоной корабль, шедший со скоростью более 18- ти узлов. Как потом выяснилось, это был израильский эм. «Элат»- корабль 2- го ранга, каких у Израиля имелось всего два. В атаку на него вышел советский катер серии «К» (в то время - новейший) со смешанным экипажем и первой ракетой (а у него их две, по одной с каждого борта) утопил вражеский эсминец. Вторая ракета была не нужна, тем не менее, тем не менее, она была пущена и точно попала в то место, где за мгновение до этого был эсминец. Чтобы показать и доказать всему миру, что ЭТО осуществили они - арабы, формального командира катера, египтянина, Гамаль Абдель Насер наградил высшей египетской наградой - «Ожерельем Нила». Вообще, 68-ой год был напряжённым, особенно в сентябре и октябре. Бомбёжка и арт. обстрелы были постоянными. Резервуары с нефтью в окрестностях Порт- Саида, врытые в землю, от попадания ракет горели днём и в ночное время, канал, по которому в город из пресного озера поступала вода, постоянно разрушался. Население постепенно покидало свой город, проклиная евреев и Америку. Видели мы и четверых пленных израильтянок, которых гнали по улице. При авианалётах (такое ощущение, что со всех крыш ) джундии стреляют из зенитных пулемётов в небо, тем не менее до самолётов снаряды не достают, они – на высоте 10 километров в полной безнаказанности. На палубе стоят ящики с песком, потому что напалм только песком и гасится, тем не менее если он попадает на тело, то выжигает всё, и его ничем не сбить…

Наконец мы снова выходим в море на сопровождение авианосца «Индепенденс». Что он из себя представляет? Длина 335 метров, водоизмещение 75 тыс. тонн; осадка 11, 3 м; 50 самолётов. Иногда он разворачивается на обратный курс и тут уж нам приходится от него удирать, переходить при скорости в 30- 35 узлов на параллельный курс и снова пристраиваться ему в хвост. Бывает, что расстояние до него сжимается в 250- 300 метров (полтора кабельтова), невооружённым глазом хорошо видно людей, самолёты. У Америки уже в то время на флоте было три атомных военных надводника: авианосец «Энтерпрайз», который без дозаправки мог пройти 400 тыс. миль (18 раз вокруг земного шара), водоизмещением 85 тыс. тонн, крейсер «Лонг Бич» и фрегат «Бейнбридж». Тем не менее они в Средиземное море тогда не заходили.

Итак, гонка за авианосцем продолжается несколько дней, затем нас меняет свежий БПК из Севастополя, а мы берём курс на Александрию.

...На Александрийском рейде поражает большое количество затопленных арабских военных и гражданских кораблей. Все они были взорваны ещё 5- го июня 1967-го года (чётко сработала израильская разведка), и только один египетский СКР успел в этом кошмаре избежать потопления, по тревоге поменяв место своей стоянки. Второе, что неприятно поразило в Александрии, это - измождённые дети, на вид десяти - двенадцати лет, таскающие в плетёных корзинах щебёнку, и надсмотрщик, в полосатом до пят халате, понукающий их плёткой. И третье (тогда советскими людьми это вообще не могло адекватно восприниматься), когда мы группой решили поискать место побезлюднее, где можно было бы искупаться, и уже заходили в воду, вдруг бежит cторож - старик с палкой, чего- то орёт, показывает на рядом стоящий плакат и гонит нас прочь. Оказалось, что полтора километра этого пустынного пляжа являются частным владением!

На общегородском пляже мы всё- таки искупались. Особенностью пляжа была скульптурная группа «Похищение Европы» и то, что от берега по мелководью можно было идти десятки метров. К числу достопримечательностей Александрии относились колонна Помпея, дворец и парк последнего короля Фарука и зоопарк, в котором животные были почти ручными. Можно было за пачку сигарет сфотографироваться, стоя на слоне, погладить гималайского медведя, покормить из рук всех животных, кроме л