Кирилл Николенко, политический аналитик: Здравствуйте, сегодня мы находимся на Охотном ряду, в резиденции нижней палаты российского парламента, в её годовщину. 12 декабря 1993 года состоялись выборы депутатов Государственной Думы Российской Федерации первого созыва.
Хотя палату называют нижней, нигде это официально не прописано и, на самом деле, именно здесь находится центр депутатской активности, а не в Совете Федерации, который традиционно уже давно считается «пенсионным фондом».

Но мы пришли сюда, не просто чтобы провести обзорную экскурсию или рассказать об истории данного органа власти. Мы побеседуем с заместителем председателя Комитета Государственной Думы по охране здоровья Куликовым Олегом Анатольевичем. Обсудим специфику его деятельности в парламенте, а также в регионе, избирателями которого он делегирован.

Добрый день, Олег Анатольевич! С июня 2006 года вы являетесь депутатом Государственной Думы. Солидный отрезок времени, когда, оглянувшись назад, уже можно в целом оценивать ситуацию, а не подводить промежуточные итоги. Каково ваше общее впечатление от Думы за данный промежуток времени, который вы в ней трудитесь?

Если общее впечатление от Думы, то, я думаю, оно не очень высокое. Слишком зарегулирована деятельность, две фракции, даже три, не имеют голоса. Только фракция КПРФ, каждый депутат может подавать голос, не согласованный с руководством, по той или иной теме, потому что есть полное доверие к депутатам по поводу их политической грамотности, по поводу их адекватности отношения к политической и экономической ситуации, ситуации в мире.

В 2011 году всё-таки изменилась расстановка сил в Государственной Думе. Оппозиция получила гораздо лучший результат, чем до этого. Как-то это повлияло на особенности вашей работы?

Работа Думы построена по партийному принципу. В зависимости от количества депутатов каждая фракция имеет свою квоту на руководителей комитетов, заместителей руководителей. По фракции «Единая Россия» есть ключевой процент голосов в реальных условиях в каждом комитете. Поэтому тяжело.

КОНСОЛИДАЦИЯ ВНУТРИ КОМИТЕТА ПРОТИВ «ГЕНЕРАЛЬНОЙ ЛИНИИ»

Вот мы в Комитете по охране здоровья дважды принимали решения, какие расходились с теми рекомендациями, какие получали депутаты от фракции «Единая Россия», особенно по оценке бюджетов. В прошлом году мы дважды на Комитете по охране здоровья бюджет не принимали, а принимали те предложения, какие считали просто необходимыми для спасения значительного количества людей.

8 лет, с декабря 2007 года, вы представляете Пермский край, как депутат от КПРФ. 8 лет, конечно, не круглая дата, тем не менее, по-старому, это ведь ровно два созыва, два срока полномочий нижней палаты. Как выстраивается ваше взаимодействие с регионом, с его жителями?

Любой депутат – и представитель, и законодатель. Как я пытаюсь совместить и то и другое? Во-первых, я стремлюсь на региональную неделю всегда приезжать в Пермский край. Ежемесячно происходит заседание Пермского краевого Законодательного Собрания. Также пытаюсь каждое заседание не пропустить, потому что это как барометр, который показывает, что происходит, как те или иные вопросы поднимают депутаты, какова расстановка сил, какие теневые факторы влияют на принятие решений и какие промышленно-экономические группы пользуются влиянием, господствуют на территории Пермского края.

Я веду самостоятельную работу, принимаю граждан, при помощи депутатских запросов обращаюсь к законодательной и исполнительной власти. Многие вопросы решаются.

НЕНУЖНЫЕ СТРАНЕ «МИСТРАЛИ»

У меня нет пристрастия к одной теме. Всё, что я считаю необходимым для жизни и страны, и края, я поднимаю. Я шесть запросов делал по «Мистралям» – известная тема. Один был почти принят, тем не менее в конечном итоге так и не удалось добить данную тему. Хотя всё, что мы поднимали, оно сейчас нашло подтверждение: и проект нам не нужен, и держать нам его негде, и вообще как пятое колесо в телеге.

СОХРАНЕНИЕ ПОСЁЛКА МАРКОВСКИЙ

Я боролся за посёлок Марковский. В Пермском крае был военный городок Марковский. Туда была дислоцирована 6-ая гвардейская танковая армия из Группы советских войск в Германии.

Сначала она была переведена в открытое поле. Потом был построен военный городок – уникальный объект, с социальной инфраструктурой, системой отопления жилых домов, с госпиталем на 250 коек. В то же время там не было помещений для обслуживания танков, для паркинга. Машины в 50-градусную зиму стояли на воздухе. Естественно, в случае потребности завести их было невозможно. Именно это называлось причиной, чтобы закрыть Марковский. Хотя в остальном он был и является привлекательным объектом для разного рода коммерческих проектов.

Много проблем было у военнослужащих. Они не имели права на приватизацию. Неожиданно было принято решение о расформировании городка, первоначально речь шла о продаже. Искался покупатель между бизнесменов и просто граждан.

Пытались там медицинский, госпитальный кластер разместить – ничего не получилось. Я лично посылал письма и Шойгу, и министру внутренних дел, чтобы они использовали в целях обороноспособности страны, и даже в Главное разведывательное управление посылал. Отдалённый от города посёлок, где огромное стрельбище, притом стрельбище танковое.

Получилось не совсем то, что мы желали. Выход нашли совместно с группой депутатов из «Единой России». По моей инициативе мы обратились к Президенту Путину, и он издал распоряжение найти выход, чтобы сохранить военный городок. Реально он был сохранён как группа зданий и помещений, тем не менее воинская часть была ликвидирована.

Сейчас это живущий городок, это 2 тысячи квартир, 5 тысяч жителей, это 2 спортивных зала, 2 бассейна. Вообще, жители даже не задумывались о том, что могли через несколько недель быть выселены на улицу. Никаких прав, как уже уволенные военнослужащие, они не имели. На момент закрытия мы добились от Правительства продления бесплатной приватизации на 3 года. Все офицеры, сверхсрочники получили право на приватизацию.

Я считаю это самым большим моим достижением за время работы депутатом. Потому что это реальная деятельность для людей, для 3 тысяч семей, какие имеют работу, тут же хорошую «социалку», здесь же учатся дети.

ВСТРЕЧА С ЕВГЕНИЕЙ ВАСИЛЬЕВОЙ

Кстати говоря, при этом произошёл курьёзный случай. Подписывая бумагу в Министерстве обороны о передаче имущественного комплекса военного городка Марковский, я дважды был у Васильевой, которая только вступила на должность руководителя департамента имущественных отношений министерства.

Она что обещала, то и сделала. Я первый раз пришёл и оставил письмо. Она прочитала, задала ряд дополнительных вопросов. Сказала: «Приходите на следующий день». На следующий день документ о передаче посёлка Марковский в фонд имущества Пермского края был подписан.

Вы буквально предвосхитили мой следующий вопрос. Не секрет, что парламентарию из оппозиционного стана крайне сложно добиться прохождения инициатив, какие подготовлены в интересах его избирателей. Мы понимаем, что это связано с тем, что в Госдуме доминирует она фракция, так и с нежеланием власти идти на компромиссы.

В этой связи, если уж быть честным, становится даже некорректным сопоставление, допустим, масштаба свершений такого народного избранника и депутата-«единоросса». И граждане задают вопрос: какой толк от оппозиции?

Я его поставлю конкретнее. Частично вы на него уже ответили. Чего в таких стеснённых условиях удалось добиться? Какова Пермскому краю отдача от вашей работы, как депутата не от правящей партии?

Есть такая тема – лечение больных редкими (орфанными) заболеваниями. В основном, это 8 орфанных заболеваний. По закону, обязанность лечить таких людей до 2011 году лежала на субъектах Федерации. Данные заболевания требуют иногда на одного человека до 100 млн. инвестиций на закупку лекарств. Всего на территории Пермского края их было 4 тысячи человек.

400 МЛН. В ГОД ЭКОНОМИИ ДЛЯ КРАЕВОГО БЮДЖЕТА

Я поинтересовался после того, как мы передали полномочия по обеспечению лекарственными препаратами на уровень Федерации, первоначально на 4 года, какова экономия для бюджета Пермского края. 400 млн. рублей в год. Реально. Фактически, один депутат – 400 млн. краю.

Вчера мы в новый раз продлили, теперь уже на постоянной основе закрепили за Федерацией лекарственное обеспечение всех орфанников не только Пермского края, тем не менее и всей страны. Мы решили задачу, которая в данный момент касается 200 тысяч человек.

ОБЛЕГЧЕНИЕ ДОСТУПА К ОБЕЗБОЛИВАЮЩИМ

Ещё очень важный вопрос. Тема будировалась несколько лет назад, когда прошла волна самоубийств больных неизлечимыми заболеваниями, в т.ч. раком. Был острый кризис с обезболивающими препаратами.

Вместе с Герасименко, это зампред комитета от «Единой России» (хочу подчеркнуть, что коммунисту часто невозможно в одиночку провести закон, надо с кем-то объединяться, объяснять, и если человек грамотный, а Герасименко человек грамотный, то он присоединится), мы провели поправку в закон о психотропных, наркотических веществах о более разумном распределении обезболивающих веществ. Действие рецепта продлили до 3 недель. Не такая строгая отчётность: не надо было сдавать стекляшки, пластыри. Необязательно нарколог должен подписывать. Любой врач подписывает рецепт.

Может, на первый взгляд, тема специфическая, тем не менее она касалась многих жизней и многих семей. Когда есть больной, то его страдания – это не только страдания его, тем не менее страдания многих – семья, друзья, десятки человек. Я считаю, что важную гуманитарную миссию мы выполнили.

80 МЛН. В ГОД НА ФЕДЕРАЛЬНЫЕ УНИВЕРСИТЕТЫ ПЕРМИ

Если брать Пермский край. 3 года назад закончилось финансирование двух федеральных университетов, где-то в сентябре. Финансирование шло из двух источников – федерального и регионального. Региональный бюджет свою квоту реализовал, а из федерального бюджета деньги не были перечислены.

Мы подготовили приказ за подписью первого зама министра финансов Нестеренко о том, чтобы 2 последующие года Федерация свои долговые обязательства перед краем будет выполнять до принятия соответствующих долговременных поправок в федеральный бюджет – это 80 млн. рублей ежегодно.

ОТМЕНА ПРИВАТИЗАЦИИ ВОЕННОГО АЭРОПОРТА В КУБИНКЕ

Моя тема также – защита обороноспособности страны. Когда пришёл Сердюков, мы почувствовали разрушение многих аспектов. Военные учебные заведения: у нас из 60 училищ и академий осталось 11. Полностью была уничтожена военная медицина: осталось 3 кафедры в 2-3 медицинских институтах, 10 госпиталей на всю страну – а их было 600.

Был подготовлен приказ о продаже под аэропорт коммерческого назначения Кубинки, известного аэродрома под Москвой. Каждый парад начинался вылетом группы самолётов с этого аэродрома. Неожиданно моё протокольное поручение по Кубинке нашло отклик в Министерстве обороны: была отменена приватизация аэропорта Кубинка.

Я не считаю, что это моя основная работа, тем не менее так получилось, что наибольший эффект дало вот это. Главное – работа в Комитете по охране здоровья, принятие законов, какие должны помогать гражданам получать качественную и бесплатную медицинскую помощь. Мы для себя ставили задачу (у нас 4 человека, депутата-коммуниста в комитете), нас поддерживали все остальные, в т.ч. «единороссы»…

Ну, у вас и комитет, который возглавляется не «единороссом» по квоте, а либерал-демократом.

Мы категорически были против сокращения бюджета, мы выступали за расширение списка заболеваний, оплату лечения которых надо переносить с регионального на федеральный бюджет, выступали за отдых детей за счёт государства, бесплатное лечение инвалидов, детей-инвалидов, за диспансеризацию.

О ПРОБЛЕМЕ СОФИНАНСИРОВАНИЯ МЕДИЦИНЫ ПАЦИЕНТАМИ

У нас ситуация в здравоохранении очень напряжённая. Каждый знает по собственному опыту. Не хватает лекарств бесплатных. Только 5% граждан может получить лекарства за счёт бюджета. А всё остальное они выкладывают из собственного кармана, а это примерно 700 миллиардов рублей в год. Это софинансирование, если сравнить с федеральным финансированием, – это 25%. У нас много затрат, какие вынуждены нести больные. Например, при трансплантации суставов, при стентировании сосудов, при тяжёлых операциях на позвоночнике. Часто приходится доплачивать сотни тысяч рублей, а для граждан, у которых нет денег, это – вопрос жизни и смерти.

Что касается комитета. Вы – кандидат географических наук, работали в МГУ, занимались исследованиями на стыке географии и геологии. В Госдуме на протяжении 8 лет трудитесь в Комитете по охране здоровья. С 2011 года являетесь заместителем председателя. Как так вышло, что поменяли сферу? Легко ли было войти в новую отрасль?

У нас так сложилось, что комитет состоит из двух категорий, как и вся наша страна, – это медики и пациенты. Оказывается, что пациенты иногда более глубоко знают аспекты здравоохранения, чем врачи. Как, знаете, у Козьмы Пруткова: каждый специалист подобен флюсу – полнота его односторонняя. Врачи, они знают, тем не менее общее отношение больных для них это как-то не первоочередное, а в приоритете – всё-таки медицинские процессы.

Наша задача – не допустить платной медицинской помощи. За последние годы ползуче-ползуче, тем не менее уже 30% – это софинансирование больными собственного лечения. За 10 лет на 40% сократилось количество медицинских организаций. В Москве за 2 года сократилось на 20 тысяч количество коек. Если сокращается количество коек, то меньше возможности получить качественное лечение в стационаре. Почему ещё важно в стационаре? Только в больницах лекарственное обеспечение бесплатное. В этом смысле мы – уникальная страна в Европе. В Реальных Условиях во всех странах больные, которым выписан рецепт врача, получают лекарственные препараты бесплатно.

О ПЕРЕДАЧЕ МЕДИЦИНЫ НА РЕГИОНАЛЬНЫЙ УРОВЕНЬ

Предыдущие министры здравоохранения и социального развития Михаил Зурабов, Татьяна Голикова были, безусловно, антигероями в глазах населения и даже иногда в глазах депутатов от правящей партии.

В 2012 году произошла реформа, когда полномочия по медицине были переданы с муниципального уровня на региональный. Как вы оцениваете данную меру в плане её эффективности и воздействия на ситуацию в здравоохранении конкретно в Пермском крае? Был ли это положительный сдвиг, что губернаторы стали ответственными за всю систему медицинских учреждений на их территории либо здесь есть какие-то отрицательные моменты вот этого чисто финансового вопроса, на первый взгляд?

Когда передаются полномочия, тем не менее не передаётся финансирование, от этого ситуация лучше не становится. Какое-то время, когда была модернизация здравоохранения, шли транши, тем не менее после этого бюджеты регионов стали только опираться на собственные бюджеты. В настоящее время дефицит бюджетов субъектов уже около 3 триллионов рублей. И без всякой надежды, что они когда-нибудь рассчитаются.

О ПРОБЛЕМЕ ПРИПИСОК И НАКРУТОК В МЕДИЦИНЕ

У нас система обязательного медицинского страхования – есть налог с работодателей (5,1%), есть налог с регионов за неработающее население (3%). Из этих средств оплачивается лечение граждан. Это не даёт бесплатность, своевременность, качественность.

Мы должны переходить к так называемой бюджетно-сметной модели, которая была у нас в советское время. Её, по-другому, называли «модель Семашко». Она была наименее затратной.

Сейчас модель обязательного медицинского страхования требует всё больше и больше проводить медицинских процедур, назначать операции, манипуляции, какие больному не нужны. Просто это идёт освоение денег: это если платить пожарным за количество пожаров. Чем их больше, тем выше зарплата?

Тем более, сейчас и зарплату передали в Фонд обязательного медицинского страхования. Я считаю, что зарплата должна быть в большей части базовой, а не стимулирующей. Потому что если стимулирующая, то возникают накрутки. У нас днём ранее был «круглый стол». Мы пришли к выводу, что чуть ли не 80% – это приписки, приписки вынужденные, чтобы увеличить заработную плату, содержание больниц, персонала, скорой медицинской помощи, которая должна, по нашему мнению, быть только на государственном бюджете, а не на ОМС.

При решении вопросов, актуальных для граждан, приходится задействовать различные ресурсы, в т.ч. поддерживать контакт с исполнительной властью. Удаётся ли находить точки пересечения, достигать взаимопонимания на уровне края?

Полностью, конечно, не удаётся, потому что разные всё-таки задачи. Не всегда власть любит тратить средства на то, что требуется гражданам, например, привести в нормативное состояние учебное заведение, провести ремонт не за счёт граждан, а за счёт бюджета, провести нормальную асфальтированную дорогу, чистить регулярно дороги зимой.

Борюсь за то, чтобы не доводить жильё до аварийного состояния. А в Пермском крае процентов 60 жилья – аварийное. И при том так сложилось исторически, что больше половины – это деревянное жильё. Оно пожароопасно. У меня даже нет предположений, через какое время можно довести его до нормативного состояния.

Пермским краем до 2012 года руководил Олег Чиркунов. Затем губернаторская эстафетная палочка перешла к Виктору Басаргину. С кем из них Вам проще работать?

Это разные люди с разным стилем управления. Басаргин, скорее, кабинетный губернатор. Он принимает в реальных условиях все решения, даже часто не советуясь с Законодательным Собранием или вопреки нему.

У Чиркунова была видимость совета со всеми депутатами Государственной Думы, какие избраны от Пермского края. Ежемесячно он всех приглашал, давал слово любому и в конце давал поручения по направлению деятельности того или иного депутата, чтобы депутат внёс свой вклад в развитие здравоохранения, промышленности, поселкового хозяйства Пермского края.

Олег Анатольевич, Вы – один из немногих депутатов Госдумы, кто регулярно присутствует на заседаниях Законодательного Собрания Пермского края. Более того, Вам дано право законодательной инициативы в нём, что в России достаточно редко. Использовали ли вы данную возможность? Насколько эффективно?

Это не право, которое было предоставлено только мне. Фракция КПРФ вышла с проектом, чтобы дать всем депутатам Госдумы, избранным от Пермского края, право законодательной инициативы.

РЕГИОНАЛЬНЫЙ ЗАКОН О «ДЕТЯХ ВОЙНЫ»

Первая законодательная инициатива, с которой вышла фракция КПРФ и я, – это закон о «детях войны», это многострадальный закон, который уже 8 лет пытается принять Государственная Дума. Конечно, каждый закон действует так, как ему позволяет финансовое наполнение. Мы приняли скромный закон, который давал возможность тратить на каждого человека в год 2-3 тысячи рублей – это поездка к месту захоронения родителей, подарки ко Дню Победы или к другим датам, некоторые скидки на оплату коммунальных услуг.

О СОВМЕСТНЫХ ДЕЙСТВИЯХ ДЕПУТАТОВ ОТ ПЕРМСКОГО КРАЯ

Сегодня посланцами населения Пермского края в российском парламенте являются 6 депутатов Думы, 2 члена Совета Федерации. Действует эта группа слаженно или каждый сам по себе? Есть ли примеры успешных консолидированных выступлений? С кем из коллег получается сотрудничать наиболее плотно?

Несмотря на то, что я знаю в реальных условиях всех из них, никаких совместных законодательных инициатив не было, и даже проработки такой не было. У меня было только сотрудничество с депутатом Курановым: 2 законопроекта – один был принят.

О ПЛАГИАТЕ И ОТВЕТСТВЕННОСТИ НАУЧНОГО РУКОВОДИТЕЛЯ

Мы уже затрагивали немножко тему науки. В последние несколько лет популярность приобрело сообщество «Диссернет», которое массово проверяет диссертации на наличие в них некорректных заимствований.

Борьба со списанными работами имеет положительные результаты. Больше сотни человек, лишённых учёных степеней. Некоторые сами отказываются, как экс-спикер Мосгордумы Владимир Платонов. Буквально недавно перестал быть доктором экономических наук Ришат Абубакиров, депутат Госдумы.

Как Вы оцениваете это направление? Видите ли Вы угрозу в большом количестве позаимствованных «научных» текстов, какие выдаются за свои? Сталкивались ли вы в своей отрасли географии с такими проявлениями?

Я думаю, что это вопрос репутации того или иного вуза. Данные заимствования в ряде вузов просто невозможны. Они считаются неприличными, всегда выходят наружу. Если оппонент и руководитель хорошо знают свою тему, увидят сразу. Заимствования вводятся обычно те, какие интересны диссертанту, какие создают какую-то изюминку.

В Московском университете, который заканчивал я, это не было принято, потому что ставило крест на научной репутации диссертанта. Обычно такие диссертации не утверждались. Через руководителя такая диссертация не проходила. Это всё-таки честь и достоинство руководителя. На нём также висела обязанность не допускать плагиата.

Хотя те или иные текстовые заимствования невозможно было заметить. Не было того электронного инструмента, который сейчас используется, чтобы выявить заимствования. Я думаю, если проверить диссертации 50-летней давности, мы, конечно, увидели бы, что некоторая часть там с большим количеством плагиата. Тем Не Менее я думаю, что это не из области химии, физики, естественных наук, а из области гуманитарных наук.

О РЕЗУЛЬТАТИВНОСТИ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННОГО ЧАСА

Среди депутатов от Пермского края Вы лидируете по числу выступлений на пленарных заседаниях Госдумы – 144. Вы задаёте вопросы федеральным чиновникам, представляете позицию фракции КПРФ. Насколько, на Ваш взгляд, результативна эта активность? Бывают ли положительные сдвиги после выступлений, когда Вы затрагиваете тот или иной момент?

Я считаю, что эффективность выступления, когда задаёшь вопрос министру или другому представителю власти, достаточно высокая. Обычно процентов 50-60 решается, иногда чуть ли не моментально, а в течение месяца процентов на 80, если это не что-то заоблачное и не требует финансирования.

У меня тема как Карфаген: нельзя делать платное здравоохранение, нельзя ликвидировать медицинские учреждения, должна быть высокая зарплата и статус врача. Защита врача, медицинского работника, бесплатной медицинской помощи, боюсь, будет у меня вечной, потому что она мало сдвигается.

ОБ ОГРАНИЧЕННОСТИ ПОЛНОМОЧИЙ МИНЗДРАВА

А как вы оцениваете деятельность нынешнего министра здравоохранения Вероники Скворцовой. Известно, что по сравнению со своими предшественниками она пользуется достаточно большим авторитетом в медицинской среде, т.к. это один из немногих министров по профилю. Вы как видите её работу?

Период работы Скворцовой совпал с очень тяжёлым промежутком времени в экономике, когда вольно-невольно сокращается финансирование здравоохранения. Любое сокращение, ликвидация медицинского учреждения, очереди в поликлиниках, отсутствие лекарства связываются с руководством органов здравоохранения.

Вероника Игоревна действует в тех рамках, которыми она зажата. Она прекрасно понимает, что происходит в здравоохранении, она пытается с теми или иными моментами бороться. Она человек порядочный, грамотный, доступный. Мне жалко, что она мало что может изменить сейчас, а в дальнейшем ещё меньше сможет. Особенно меня волнует тема финансирования здравоохранения. Каждый год мы всё падаем, падаем, падаем. Мы перестали быть в этом плане социальным государством.

По моему предложению, кстати говоря, была принята поправка к закону «Об основах охраны здоровья граждан» о ежегодном докладе Правительства о состоянии здоровья населения. Мне казалось, что хотя бы систематизация таких статистических данных, какова динамика здоровья, может насторожить руководителей и страны, и здравоохранения. Тем Не Менее фактически это не вылилось ни в какой реальный инструмент: чиновники от министерства подготавливают новый буклет и предоставляют депутатам Государственной Думы.

Сотрудничество вас, как депутата, ваших коллег по комитету с Минздравом имеет место быть? Вас приглашают на коллегию министерства, на важные обсуждения, какие инициирует министерство в рамках системы исполнительной власти?

Сотрудничество у нас постоянно есть. На всех комитетах обязательно присутствует один из заместителей министра, статс-секретарь Дмитрий Костенников. На некоторые важные заседания комитета приходит и министр. Министр приглашает депутатов к себе. Вполне реально ей позвонить. Если она занята, то перезвонит.

У министра, я опять же подчёркиваю, очень ограниченные возможности. Когда мы говорим о Министерстве здравоохранения, давайте посмотрим, а что сейчас находится в ведении министерства. Это вузы (порядка 40), это федеральные медицинские учреждения, медицинские научно-исследовательские институты и несколько десятков федеральных больниц. Если брать материально-техническую базу, то это 5%. Всё, что происходит в субъектах, – полномочия региональных и местных властей.

Мы с вами встречаемся в День Конституции. Ей исполнилось 22 года. Во время различных дебатов политики любят поспорить о текущем моменте, порой даже вгрызаются в детали. Как Вы относитесь к позиции, что центральная причина неудачной внутренней политики – это именно Конституция 1993 года и что без её кардинального изменения система не улучшится?

Подобного типа конституция действует во многих странах, даже в более жёстком виде, тем не менее она работает, защищает права граждан, демократию, гласность, в общем-то, ограничивает действия правоохранительных структур.

Гласности у нас меньше при этой Конституции, чем в других странах. Я не знаю, это проходящее, детская болезнь демократизации? Сейчас демократия односторонняя, для узкого состава населения – процентов 5-10. Остальное – за пределами демократии. Большинство населения не интересуют выборы, последствия выборов. Они не отождествляют собственный голос с развитием нашей страны.

Хотя строители этой Конституции говорят, что она надолго, что она совершенна, тем не менее я с этим не согласен и считаю, что надо увеличить права граждан, хотя бы на проведение референдумов, хотя бы региональных и местных.

ОБ УНИЖЕНИИ ПАРЛАМЕНТА

Основная суть Конституции, принятой 22 года назад, – что у нас есть превалирующая во всех сферах президентская власть (даже не исполнительная, а президентская) и, с другой стороны, бесправный парламент. Да, партии борются в нём за мандаты, порой обретают большинство. Тем Не Менее даже «Единая Россия», которая имеет перевес в Государственной Думе, не может называться правящей партией, потому что мало что решает. Данный момент в Конституции насколько, вы считаете, преодолим?

Это очень существенная издержка Конституции, когда роль парламента, во многом, сведена к нажатию кнопок в зале. Депутат и фракция мало что могут сделать, даже в таких законах, как о ликвидации Академии наук. Считаю, что совершили колоссальную ошибку. Никто даже не стал заслушивать парламент, никто не стал прислушиваться к мнению того же Жореса Алфёрова, Черешнева (председателя Комитета по науке).

Вот такой волюнтаристский подход: «Мы лучше вас знаем, что надо делать!» Данный подход всё время прослеживается, данный подход унизителен для парламента. И он всё время показывает депутатам их место: «А это не ваш вопрос! Ваш вопрос – принимайте бюджет или какие-то корректирующие законы». Парламент перестал быть местом для дискуссий, дебатов, а стал местом для штампования законов.

Приближается Новый год. Перспективы, ввиду кризиса, туманны. В 2016-ом соотечественникам предстоит избрать новый состав Государственной Думы. В Пермском крае одновременно пройдут выборы в Законодательное Собрание и Пермскую городскую Думу, т.е. обновятся сразу несколько уровней госвласти, местного самоуправления. Что бы вы пожелали пермякам?

Накануне всех Новых годов желаю счастья, благополучия, работы, здоровья, того, чтобы была какая-то перспектива, была надежда. Желаю и мира. Своим пермякам желаю прежде всего здоровья и работы!

По материалам сайта КПРФ