Мне понятен культурный шок некоторых россиян по поводу разрушения памятников Ленину на Украине. Вандалы, борцы с искусством. Все-таки памятник – это искусство, пусть даже и стоит за ним всего лишь претензия на увековечивание идеологического превосходства и закрепление доминирования определенной идеи.
Но вот как раз с политической и идеологической точки зрения возмущение непонятно вовсе. Разве такие вещи для нас в новинку и в диковинку? Дзержинский в 1991-м, Ленин в 2014-м. Нам ли учится у Украины свободе, нам ли ей ставить на вид? Это она на 23 года запаздывает за нами в своем следовании по дороге от светлого царства коммунизма. Смешно читать наивные сокрушения о том, как отстает Россия в своем следовании демократии и свободе от свободолюбивых украинцев. Поразительно самобичевание даже здесь, где, напротив, могли бы приписать себе заслуги первопроходцев и первооткрывателей.
Разве у нас не было своего Януковича – Горбачева, такого же слабого и нерешительного, разве у нас не явился свой Порошенко – Ельцин? Разве не бушевали московские «майданы» весь 91-й год, а то и позже, разве не развернулись они тогда, когда и слова такого не было в ходу - «майдан», в 93-м против того, кого призвали и породили своим безумным стоянием и безудержным митингом двумя годами ранее. Разве не также смолчал весь народ, когда рушилась страна, разве не также где с радостью, а где молчаливо и покорно (не мое дело) поплелся он на столбовую дорогу цивилизации? Разве не было такой же бешеной и стремительной езды в Европу и Америку за одобрением и благословением «на реформы» и развитие «демократического государства»? Разве не было такой же слабости в ногах – как там решится судьба государства в овальных кабинетах и пятигранных зданиях?
Украина вовсе не опережает нас в следовании к свободе и демократии. Она – наше глубочайшее вчера, вчера, которому может быть предстоят все перипетии исторической судьбы старшего брата – позорное десятилетие прозябания и собирание тех же самых земель и укрепление власти. Пойдет ли по российскому пути Украина – это вопрос, конечно, открытый, однако начало вполне соответствует российской эволюции. Однако открыв сезон ленинопада, не слишком ли встроились они вслед за историческим путём «москалей»?
И все же нынешнее недовольство разборками с Лениным не может не удивлять. Потому что падение гранитного или гипсового, или бронзового Ленина – это и в самом деле бессмыслица, то самое дергание за хвост мертвого тигра, о котором так любили рассуждать в начале 90-х. Единственным, и притом живым, памятником Ленину был сам Советский Союз. В нем была запечатлена вся воля, весь ум и вся его энергия, именно в нем, а не в мавзолее, о котором без всякого толку, для отвлечения и развлечения, спорят уже не первый год, было сохранено не только его тело, однако и его дух. И данный памятник, единственный имеющий ценность, единственный обладающий значимостью, самый большой, подлинный, настоящий и оригинальный обрушили 23 года назад. Там была трагедия, там было уничтожение величайшего произведения искусства.
А сейчас что? Сейчас летят вниз скульптуры, в которых не было жизни даже тогда, когда подлинный памятник Ленину – СССР, приходил в ветшание и разрушение.
Нет, все-таки странно сокрушение многих по падающим идолам, заслонившим от нас незаметно ушедшего великого шедевра, как странно сокрушение поджигателей по поводу неловкости мародеров, бьющих изящные статуи в горящем доме.
Впрочем, не менее странно думать, что крушение пустых идолов нанесет какой-то вред общей идее. Ведь ответил, когда-то поэт на вопрос «Что такое Ленин?», что «Ленин – это Вы».
Так и есть.
Это было давно, осенью 1991 года, когда я ходил на практику, на металлургический завод. Тогда уже упал Дзержинский, тогда уже свергали с пьедестала Ленина-СССР. Каждый четверг я шел мимо небольшого парка, в глубине которого, вдали от моего пути, вдали от основной дороги, по которой рабочие шли на завод, и с него домой, стоял памятник Ленину. Остановившись, я впервые увидел в этом обычном стандартном памятнике человека. Впервые увидел, как же он одинок.
Наверняка тот памятник давно уже не существует, также как на самом деле перестал существовать и тот завод, на который я тогда ходил. Однако последнее время данный образ одиноко стоящего белоснежного Ленина между осенней слякоти жизни, уверенного, несломленного и неподвластного временам года, вновь и вновь оживает в моей памяти.
Да, Ленин одинок, однако я верю, что он ждет всех нас где-то там, в каком-то Октябре.
